Хозяин гор

Никто из пограничников и предположить не мог такой дерзости. В светлое время суток они попросту уничтожили бы этот отряд, накрыли бы его минометным и пулеметным перекрестным огнем. Однако бандиты использовали короткую пару часов полной ночной темноты. Небо в это время было покрыто низкими, почти затылка касающимися тяжелыми тучами. Эмир умудрился провести своих людей незамеченными.

Сам Рамазан Ахмедович понимал, что с российским нефтеносным Севером руководство «Джебхат ан-Нусры» связывало важные планы, идущие далеко, на много лет вперед. Российская нефть должна была заменить иракскую и сирийскую, всю прибыль от продажи которой прибрали к рукам турки, американцы и курды.

Поэтому эмир получил большие средства на проведение операции по переходу через границу. Ну а на то, чтобы обосноваться в российском Дагестане, должны были прийти дополнительные.

Не случайно еще в Сирии эмир объявил охоту на пластиковые банковские карточки систем «Visa» и «MasterCard» вместе со всеми данными. Его боевики обязательно обыскивали убитых людей и забирали карты. Даже в городах, уже освобожденных армией Асада, бандиты выслеживали состоятельных граждан, которые такими картами располагали. Каждый моджахед, который приносил своему эмиру такую карту с пин-кодом или даже без такового, получал денежное вознаграждение. Потом на эти карты перечислялись средства. С них они отправлялись на другие, выданные эмиру Сиражутдинову.

Мировая глобализация официально отвергалась руководством «Джебхат ан-Нусры», объявлялась вселенским злом и делом, неугодным Аллаху. Однако она была все же на руку им, во многом помогала достижению своих целей.

При этом никто из моджахедов отряда «Аль-табиб» не знал, какие средства аккумулируются в руках их эмира и на что они предназначены. Однако сам эмир прекрасно умел считать. Он имел на руках больше миллиарда долларов и мог прибрать к рукам значительную часть российской сырой нефти и продуктов ее переработки.

Помочь ему должны были стволы его моджахедов. Ведь в России вполне могли появиться люди, не желающие добровольно продать акции по сходной цене. Значит, надо будет заставить их сделать это. Неплохо будет, если эти акции сначала перейдут к наследникам этих упрямцев. Те всегда бывают куда более сговорчивыми.

Себе он в будущем отводил роль серьезного российского бизнесмена, имеющего мощную силовую поддержку. Поэтому его имя никто не должен был знать. Эмир отряда «Аль-табиб» твердо внушил это своим моджахедам. Карой за разглашение тайны была смерть. Она постигала не только самого этого человека, но и его близких. Они оставались дома, по сути дела, в заложниках, хотя сами об этом еще не догадывались.

Но все планы о спокойной, хотя бы относительно размеренной деловой жизни светились только из далекого будущего. А вот настоящее выглядело не таким уж и радужным.

Недостатка в воде отряд не испытывал. В межгорном ущелье, неподалеку от места, выбранного каким-то человеком, неизвестным эмиру Сиражутдинову, еще там, в Сирии, под временную базу отряда, протекал ручей. В нем вполне хватало воды для любых хозяйственных нужд. Да и в самом горном цирке, где расположилась база, было небольшое озерцо. Воду из него, обеззараженную препаратами, припасенными заранее, тоже можно было использовать для приготовления пищи. Соседнее ущелье было длинным, поднималось высоко в горы, где лежали ледники, которые таяли не только летом, но, как говорили знающие люди, даже зимой, в результате чего вода в ручье не исчезала никогда.

Хуже обстояло дело с продуктами питания. Вообще-то, говоря честно, отряд взял с собой солидный запас продуктов. Их вполне могло бы хватить недели на три, если не на целый месяц проживания в горах.

Но часть этого продовольствия эмир вынужден был отдать кистинцам. Иначе те не устроили бы бой с российскими пограничниками, не отвлекли бы их внимание от отряда «Аль-табиб». Кистинцы готовы были отказаться даже от денег, которые они все равно потом тратили на продукты питания.

Это уменьшило запасы почти в два раза.

Потом аналогичные требования выставили и азербайджанские пограничники, которых собственное командование кормило весьма скверно. Они не поддавались ни на какие уговоры, не соглашались подождать, когда из «Джебхат ан-Нусры» им доставят новую партию продуктов. Эмир Сиражутдинов даже созвонился со своим командованием, обрисовал ситуацию и предложил эти поставки, чтобы его отряд не вынужден был потом голодать.

Но азербайджанские пограничники были уверены в том, что их командование, как обычно, вместе с грузинским перехватит груз. Им самим, как и их семьям, опять ничего не достанется.

Эмиру пришлось отдать им половину того, что у него осталось. В итоге на руках у моджахедов теперь была только четверть прежних запасов. Эмиру оставалось радоваться, что грузинские пограничники оказались не такими голодными и заморенными и не потребовали своей доли продуктов питания. Еды боевикам хватило всего на несколько дней.