Хозяин Пророчества [трилогия]

Шахта тем временем закрылась. Вырвавшееся из нее нечто оказалось неожиданно шустрым и обитаемым куском скалы с торчащими в разные стороны конечностями. Еще в воздухе диковина подобрала их под себя и бухнулась на поверхность, приняв вид совершенно обычного и вполне невинного камня.

На скале возвышалось кресло, в котором изящно умещалась девчушка лет тринадцати, со спадающими до плеч светлыми, почти белыми волосами, в длинном черном платье, отстраненно поигрывающая белоснежным черепом. Человеческим, было ясно с первого взгляда.

Альтемир обратил недоумевающее лицо к демонессе, и та, внутренне порадовавшись этому (она читала, что тому, к кому инстинктивно обращаются за помощью, действительно доверяют), спокойно проговорила:

— Видишь, дорогой, все в порядке. Тут не с кем воевать.

Паладин тем не менее независимо хмыкнул, уверенно, но не жестко вынул руку из пальцев Сетэли и решил пока не гасить полыхающее на его ладонях солнечное пламя.

Семеро двинулись вниз по лестнице, сохраняя подчеркнутое спокойствие. Девочка, сидящая на скале, пару секунд смотрела на них в упор, потом рассмеялась и, переложив череп в левую руку, слегка крутанула правой кистью в воздухе. Из небытия явилась простая черная трость, украшенная набалдашником в виде еще одного черепа, искусно выполненного из серебра. Затем волшебница встала во весь рост, только подтвердив первое впечатление о себе: выглядела она именно как подросток, едва вышедший из периода физической угловатости.

Она дважды стукнула концом трости в скалу, и та принялась разворачиваться, как еж, свернувшийся клубком. Сама же девочка спокойно двинулась вперед, при этом не шевеля ногами, и вскоре оказалась у вставшей в полный рост «скалы» на макушке, после чего шикарным жестом отставила трость, оперлась на левую ногу и с почти незаметной улыбкой воззрилась на спускающуюся делегацию. При этом в ней поражало разительное несоответствие между внешним обликом подростка и глазами, в которых словно плескалась многовековая история.

И только Радимир знал, что именно так оно и было. Собственно, он и начал разговор:

— Лерна!

— Блохастик!

Архимаг, закинув голову, рассмеялся и исправился:

— Светлана!

— Радимир! — Девочка иронично перенесла вес тела на правую ногу. — Сколько лет, сколько зим. Все-таки решил присоединиться к нам?

— С чего ты взяла? — Маг нахмурился.

— Ну не просто же так ты притащил с собой всю эту биомассу. Наверное, в качестве вступительного взноса? Мне интересен разве что призрак — эктоплазменные сущности, когда их приносишь в жертву, иногда дают интересные побочные эффекты. Ну а остальной ансамбль пенсии и пляски мне даже особо и неинтересен, отдала бы другим. Хотя, — девочка, склонив голову набок, внимательно вгляделась в паладина и демонессу, — вы двое тоже не так просты. Вы, надеюсь, еще не успели? — Она приподняла трость в руке, выразительно подвигав вперед-назад.

Альтемира спасло только то, что он в подобных ситуациях от природы туго соображал. А вот Сетэль, мигом сравнявшаяся по цвету со своей шевелюрой, уже открыла было рот для гневной отповеди, но внезапно осознала, что не может вымолвить ни слова. На набалдашнике трости угасала магическая печать странного плетения. Светлана снисходительно поморщилась:

— Слишком медленно, дорогуша, я уже успела тебя прощупать и убедиться, что нет. Ну а твои сотрясения воздуха мне слушать вовсе не обязательно. Так вот, сладкая парочка, у меня к вам предложение. Вы идете ко мне в добровольные жертвы. Конечно, вас заинтересует, с чего это выдающаяся личность вроде меня вообще обратила на вас внимание. Все просто — вы очень интересные подопытные, связанные друг с другом демон и человек. Ну и, разумеется, от девственников всегда больше толку. С моей стороны обещаю вам хороший откорм и синхронный убой. — Она открыто и приглашающе улыбнулась. — Поживете счастливо и умрете в один день.

— Ты в своем уме вообще? — Кьяр потряс головой, словно пытался уместить в сознании весь поток слов, услышанный от прелестного создания.

Остальные, судя по всему, не сильно расходились с наугером во мнениях. Сетэль, уже успевшая снять печать безмолвия, медленно закипала, что грозило вскоре обратить все окрестности в пылающий ад. Оцелот, улыбнувшись, закрыл глаза и сжал пальцами переносицу:

— Все просто, она…

— Некромант, — отточенным движением вскинув голову, с явной гордостью проговорила девочка.

Альтемир сотворил в руках солнечное копье, нацеленное чародейке прямо в грудь. А Харад-аль вообще мгновенно переместился к ней, встав за плечом и держа руку так, словно в ней был зажат невидимый клинок. Впрочем, судя по тому, как Светлана подняла подбородок и разом посерьезнела, лезвие это было вполне осязаемым. И оно не пробило ее горло только потому, что старый орк хотел выяснить природу связи между некроманткой и Радимиром. Эти двое, не сговариваясь, заговорили одновременно:

— Она не с ними.

— Я истинный некромант, идиот.