Храбр

Ничего удивительного. Скальды, бояны, скоморохи, поэты, драматурги, писатели решают свои задачи, часто идущие вразрез с фактами из жизни прототипов. Одному автору важнее рассказать поучительную историю, щемящую душу. Другой хочет докопаться до истины – и наталкивается на фантастические, невероятные подробности. Третий просто работает на заказ властей. Четвертый – на «социальный заказ», рисуя героев сообразно общественному мнению о них. Встречаются и авторы, намеренно идущие против течения, готовые присочинить, чтобы выбиться из основного потока. Так выходят из-под пера десятки разномастных петров первых, екатерин вторых, лениных и сталиных, о которых можно сказать лишь одно: наверняка прототип был гораздо сложнее и многограннее как личность.

Вдобавок не из каждого деятеля выйдет яркий персонаж. Есть судьбы, которые сами по себе – песни. Есть скучные и лишенные изюминки «трудовые биографии». Наконец, есть угол зрения, под которым автор изучает героя. Вот Столыпин и Распутин, фигуры сопоставимые по влиянию на текущую политику, да обоих еще и убили, а кто интереснее массовому читателю? Князь Потемкин-Таврический много сделал для России, но какой этап ярче – пока Григорий был любовником Екатерины или когда они уже разошлись? Жизнь Ли Харви Освальда сплошное приключение, а снайпер из мафиозного клана Троффиканте просто «ходил на работу» – кто лучше в роли убийцы президента Кеннеди? Одни вопросы и мало ответов.

Кто же ты, Илья?

В первую очередь – русский храбр.

Мне, литератору, реконструировавшему твой образ по былинам, это важнее всего. Ты – наш.

Спасибо тебе.

Приложение 2. Мир былин и мир людей

«Чем объяснить хорошо известный факт, что русский народ в своем былинном эпосе отводит самое видное место именно „киевскому периоду“ своей древней истории?

Это не может быть случайностью. Народ, переживший… много и тяжелых и радостных событий, прекрасно их запомнил, оценил и пережитое передал на память следующим поколениям. Былины – это история, рассказанная самим народом. Тут могут быть неточности в хронологии, в терминах, тут могут быть фактические ошибки… но оценка событий здесь всегда верна и не может быть иной, поскольку народ был не простым свидетелем событий, а субъектом истории, непосредственно творившим эти события…»

Именно этими словами – о былинах! – начинается «Киевская Русь» академика Грекова, ставшая на много десятилетий «главной книгой» о домонгольской истории нашей страны. Мы процитировали лишь два первых абзаца. На самом деле роли и значению былин там посвящено много страниц. Вот еще цитата, возможно – ключевая.

«Народ в своих оценках событий прошлого выделил не… период беспрерывных междукняжеских войн и слабости перед врагом внешним, а время Древнерусского государства, время своего величия и силы. Народные симпатии обращены к тому времени, когда Русская земля, собранная под властью первых киевских князей… действительно представляла силу, грозную для врагов и в то же время дававшую возможность развитию мирного народного труда, – залог дальнейшего будущего страны».

Мы уже говорили, что в этот период – от Олега Вещего до Владимира Мономаха включительно – трудно не влюбиться. Недаром целый народ считал его чем-то вроде «золотого века». Особенное время… Его идеализируют, чрезмерно облагораживают, о нем много спорят, одного не отнимешь – оно у нас было.

Меньше трехсот лет. Зато каких!

1. История, которую мы выбираем