Храброе сердце

— Бог ты мой. — Она шепчет это так, будто не может поверить в то, што видит. Она поднимает на меня глаза. — Сердечный камень Джека, — говорит она. Она тянитца ко мне. Стягивает мою чалму с лица. Проводит пальцами по моей родовой татуировке. Они дрожат. Я чувствую запах спиртного.

— Ты - Саба, — понимает она. — Што ты здесь делаешь? Где Джек?

— О чем это ты? — спрашиваю я. — Он послал за мной. Он в беде. Я получила сообщение, что должна встретца с ним здесь в полнолуние.

— Но...как? Не понимаю. Я думала он был с тобой, — говори она. — Я думала...

— Саба! — Это Лью.

— Эмми! — зовет Томмо. — Это Молли!

Мы с Молли смотрим друг на друга, когда Лью, Эмми и Траккер подбегают.

— Молли! — Эмми кричит. Она бросаетца на нее, обнимая ее за талию.

Молли высоко подымает руки.

— Кто вы, черт возьми? Слим?

Слим подходит к нам, перевязанный, опираясь на Маив. Его лицо потное и бледное.

— О Боже, Слим, што произошло? - Молли отстраняетца от Эмми и бросаетца к нему.

— Тонтоны подстрелили меня на дамбе, - говорит он. - Думаю, им не понравился мой наряд.

Она смотрит на нас.

— Как ты ввязался в это? — спрашивает она.

Он кладет свою здоровую руку ей на плечо и обнимает ее.

— Меня похитили, — говорит он. — Долгая история. Ты в порядке?

— Да, — говорит она. — Я ожидала это. Безнадега последний оплот безнравственности и низкой жизни. Я уверена, што они бы добрались до меня и раньше, но они чертовски хорошо знают, што у меня не было клиентов. Они преследовали или убили всех мерзавцев, а Распорядители не пьют и не связываютца со шлюхами. От меня вряд ли можно ждать много неприятностей, ведь так?

Он слегка весело улыбнулась ему.

— Ну, тогда доставка отменяетца, — говорит он.

Молли бросает взгляд на нас. Ее лицо становитца бесстрастным.

— Ой, да ладно тебе, можешь говорить свободно, — говорит он. — Они нашли оружие.

— Будем действовать по запасному плану, — говорит она. — Ты доставишь это Брэму и Кэсси.

— Я так и знала! — Маив наставляет палец на Лью. — Сопротивление! Он перевозит оружие, а Безнадега только часть этого. Я права или я права?

— Ты не ошибаешься, — говорит Слим.

Я хватаю Молли за руку.

— Молли, — говорю я. — Пожалуйста, почему ты сказала, што думала, что Джек был со мной?

— Он сказал, што пойдет за тобой, — говорит она. — Когда он пришел, штобы рассказать мне о Айке. Он собирался встретитца с тобой. Ты же направлялась на запад, да?

— Когда ты виделась с ним? — говорю я. — Как давно?

— Я...я не знаю, — говорит она. — Кажетца, несколько месяцев назад...

— Молли! Ну, давай же! — я трясу ее. — Это важно!

Когда я трясла ее, платок начал соскальзывать с ее лба. Я увидела розовые рубцы только начавшей заживать раны. Я срываю платок.

Она была заклейменной. Прямо в средине лба.

Ш.

Мне знакомо это клеймо еще по городу Надежды. Накрашенные леди и парни из Райского переулка, которые ложились под незнакомцев, ради чаала или самогона или горстки бусин. Вот таких и Тонтоны клеймили.

Ш.

Шлюха.

Мы сидим на перевернутых ящиках возле Космика. Оловянные бочонки с Моллиным виски из полыни выжили после того, как были подброшены в небо во время взрыва. Мы все пьем, даже Эмми. Этот убойный самогон даже хуже, чем Айковая водка, настоянная на сосновых шишках - от этого у кого угодно глаза вылезут из орбит. Он течет по моей глотке белой болью.

— Сколько их? — спрашиваю Молли.

— Двое, — говорит она.

— Тонтоны, — говорит Маив.

Молли кивает.

— В таверне никого не было, кроме нас с Джеком. После того, как он рассказал мне об Айке, я... Джек единственный человек, которого я знаю, кто забрался за три девять земель, штобы рассказать плохую новость. Я не думаю, што могла бы выдержать, если бы это был кто-то другой, а не он.

Мы молчим. Я только што встретила Молли. Я не знаю ее, но мы связанны друг с другом, она и я через Айка и Джека. Мое сердце болит за нее. Оно болит из-за нее.

— Я говорила ему не делать этого, — говорит она, — но он остался, штобы убедитца, што со мной все в порядке. Потом появились эти двое. Тонтоны. Джек был Джеком, он...пытался отговоритца от неприятностей, но... двое против одного...они хорошенько побили его.

— Они избили его, — говорю я. Мою кожу обдает то холодом, то жаром, когда я представляю это.

— Да, — говорит она. — Затем, ах...один из них остался с ним пока ...ох...пока другой, э-э...

Слезы вдруг появились у нее на глазах, бегут по ее щекам.

— Извините, — говорит она, вытирая их. — После всего этого, они заклеймили меня.

Эмми вскакивает. Подходит и обнимает ее.

— Не плачь, Молли, — говорит она. — Теперь мы здесь.

Эмми не понимает. Она слишком маленькая. Боль Маив настолько тяжела, плотна, наполняет воздух, пока я едва могу дышать. Я смотрю на Маив, со слезами на глазах. Она смотрит на Молли, ее челюсть напряжена.

Слим сидит рядом с Молли, держа ее за руку, время от времени, сжимая ее.

— Ничто не сможет разрушить твою красоту, - говорит он.Он целует ее в лоб, прямо над ужасной меткой.

Она заходитца истеричным смехом, сквозь слезы.