Храброе сердце Ирены Сендлер

– Проект «Ирена Сендлер» отправлялся на конкурс штата!

Глава 7

Где же могила Ирены?

Канзас, февраль 2000

К февралю в Канзас возвращается суровая зима и пронизывающие до костей ледяные ветры, грязь на проселочных дорогах каменеет, а сельские школы типа Юнионтаунской то и дело закрываются по погодным условиям. Праздники и каникулы уже позади, страдающие от недостатка дневного света люди раздражены, а то и впадают в глубокую меланхолию. Меган изо всех сил старалась держаться повеселей.

В понедельник после окружного конкурса в местной «Fort Scott Tribune»[26] вышла статья:

Двадцать один ученик Юнионтаунской старшей школы получили призы и почетные грамоты на состоявшемся в Коламбусе Национальном Дне Истории. Один из проектов-победителей, пьеса «Жизнь в банке», уже освещалась местными СМИ. Лиз Камберс, Сабрина Кунс и Меган Стюарт заняли первое место в своей категории, представив на конкурс драматическую постановку о забытой героине Холокоста Ирене Сендлер, спасшей во время Второй мировой войны 2500 еврейских детей от верной смерти в Варшавском гетто. В следующий четверг вечером они выступят с этим трогательным спектаклем в Юнионтаунской Методистской церкви в Юнионтауне.

* * *

После окружного Дня Истории девочки принялись со свежим оптимизмом и вновь обретенным чувством цели править пьесу. Лиз с Меган по-прежнему бодались, обсуждая реплики и график репетиций, но уже не с таким запалом, как раньше.

В день представления в местной методистской церкви[27] три девушки готовились к спектаклю после занятий. Меган пришивала к платью пани Рознер потрепанную оборку. Сабрина проверяла электронную почту, а Лиз копалась у себя в рюкзаке.

– Из Польши ничего? – спросила Меган, догадываясь, каким будет ответ.

– Ничего, – ответила Сабрина, не отводя глаз от компьютерного экрана.

Потом она повернулась к ним, и Меган показалось, что она хотела что-то сказать, но сдержалась и вместо этого обратилась к Лиз:

– Я вообще удивляюсь, что ты там умудряешься находить какую-то информацию.

– Бабушка мне то же самое говорит, но, хотите верьте, хотите нет, я обычно нахожу то, что ищу.

– Наверно, у тебя какая-нибудь особенная методика организации… какая-нибудь Система имени Лиз… – Сабрина снова отвернулась к монитору и прокрутила мышкой очередной сайт. – Нам надо придумать какую-то такую систему для информации о Варшавском гетто. Нельзя надолго застревать на одной истории или на одном фото. Начинаешь принимать их слишком близко к сердцу… и это то ли печалит, то ли бесит, не знаю даже. Ведь все это так ужасно.

Меган спросила Сабрину, придет ли сегодня на спектакль ее мама, и Сабрина, поджав губы, посмотрела сначала на Меган, а потом на Лиз.

– Моя мама больна, – нерешительно произнесла она. – Ей приходится принимать очень много лекарств. У нее диабет… самого нехорошего типа. Мне кажется, он у нее появился, когда я была еще в первом классе, но точно не помню.

Сабрина сделала паузу, и Меган показалось, что она в этот момент решает, продолжать ей или нет.

– Пару лет назад она попала в аварию, и ей пришлось долго лечиться. Проблемы остались до сих пор. Она дважды в день колет инсулин и постоянно проверяет кровь на сахар. Я не люблю говорить об этом, и вы тоже никому не рассказывайте. Я просто думаю, что вам двоим об этом нужно знать, вот и все.

* * *

Днем пошел снег, дороги к началу первого публичного представления спектакля замело, и поэтому зрителей в методистской церкви набралось еле-еле на половину зала. Надобности резервировать два места в первом ряду для своих родителей у Меган не было, но она это все равно сделала, хоть и сомневалась, что мама сможет прийти. У Дебры Стюарт начался второй курс химиотерапии, и она снова была слаба.

Никаких особых ожиданий в отношении сегодняшнего спектакля ни у кого не было. Мистер К. поприветствовал немногочисленных зрителей и объяснил им, как проект зародился и как он был выполнен «тремя бесстрашными и самоотверженными девушками». Он похвалил девочек за прекрасно выполненную исследовательскую работу и за преданность проекту, повествующему об уважении к человеческой жизни и беспримерной отваге простой польской женщины. По завершении спектакля, сказал он, можно будет задать участницам проекта вопросы.