Храм Диру (СИ)

— Мне кажется, что я пережила это достаточно спокойно из-за того, что никогда не обращала внимания на свою собственную внешность. Она меня не интересовала. Всю мою жизнь меня интересовали только исследование Потока и преподавание. Меня не волновала не только моя, но и чужая внешность.

— Но неужели никто не пытался за тобой ухаживать и не говорил, что ты красива?

— Может быть, и пытались, но меня это не занимало. Не занимает и теперь. Хотя, если подумать, то я получала предложения о браке, но полагаю, они были скорее всего политического характера. Был лишь один человек, который мне нравился, но он никогда не проявлял интереса ко мне, а остальных я не замечала.

— Я бы хотела сказать, что этого не может быть, но Рэн как-то рассказал, что за мной пытались ухаживать в Школе, но я этого просто не заметила, – смутилась Ивона.

Аран беззвучно рассмеялась.

— Значит мы похожи ещё больше, чем я думала.

— Наверное, – окончательно покраснев ответила девушка.

— Возвращаясь к твоему вопросу: я намного сложнее перенесла то, что лишилась голоса и зрения. Я бы соврала, если бы сказала, что моя внешность не повлияла на то, как ко мне относятся люди, но после того, как я потеряла всё, люди нападали на меня не из-за моего уродства, а из-за того, что я молчала. Так они бы просто насторожились, считая меня юродивой.

— Но ты же могла писать!

— Умение писать не поможет, если люди не умеют читать.

— Я не подумала об этом, – снова смутилась Ивона. – Наверное, слишком много времени провела в Школе…

— Я тоже не думала об этом, пока не стала немой и слепой. Во всех деревнях, которые располагались на территории нашего поместья, дети получали образование, поэтому я искренне считала, что в окружающем мире всё так же.

— В моей деревне грамоте было обучено всего несколько людей, поэтому ко мне и моей семье часто обращались из соседних домов, когда нужно было что-то прочитать. Можно сказать, что в нашей деревне было ещё много грамотных благодаря старосте. Он всегда старался убедить родителей, что грамота нужна. Иногда к нам даже из соседних деревень приезжали. Обычно, если никто в деревне не умеет читать, то в храм обращаются, но я жила в глуши – ближайший к нам храм был более, чем в трёх днях пешком.

— Но как же прощальная песнь?

—

Мы отправляли сообщение в храм, и они приезжали к нам. Видела, какая большая конюшня в храмах?

Аран кивнула.

– Одна деревня – одна лошадь. Это давняя традиция. Деревня дарит лошадь храму и заботится о ней, а жрецы дарят голубя, который сообщает о смерти.

— Удивительно! А если хищная птица нападёт?

— На лапке голубя есть зачарованное колечко.

— Ему не тяжело?

— Нет. Ему не нужно нести сообщение, жрицы делают колечки разноцветными, чтобы различать птиц.

— Невероятно! Никогда не слышала об этом. И не задумывалась, почему в конюшнях при храме столько лошадей.

— Тебе не было нужды задумываться об этом, наверное.

— Когда мы были в Кирте, то я слышала минимум двадцать лошадей, а конюхов было всего пятеро. Разве не должно было быть их столько же, сколько и лошадей?

— Деревни договариваются о том, кто будет ухаживать за лошадьми. Обычно конюхи меняются каждый год-два, но некоторые молодые не хотят возвращаться в деревню, так что иногда возникают проблемы.

— Понимаю.