Храм для бога

  На мой не очень наметанный и опытный взгляд, требовалось внести некоторые штрихи в государственность Изнура. И первое, что я сделал, так сразу же на другой день после прибытия борусскго войска, это выпустил указ о том, что отныне подданным Изнура, показавшим особые старания в своей работе и совершившим подвиги, могут присуждаться различные милости и награды, как и достоинства дворян и рыцарей. К их числу относились многие награды, как за военные подвиги, так и за невоенные достижения. Например, я ввёл знак "За отвагу" для награждения воинов и прочих граждан, совершивших подвиг, целых трех степеней. Медный знак был просто наградой, но без льгот, серебряный давал некоторые льготы, а золотой - и право на личное дворянство. Вообще-то, вся эта аристократия мне всегда страшно не нравилась. Но тут везде была такая система, и отмены дворянства и других прочих вольностей с моей стороны, кажется, мне никто бы не простил, даже собственные подданные.

  Более высокий статус имел "Крест за храбрость и верность Изнуру", аналог такой же саларской награды, но уже трех степеней - серебряный, золотой и рыцарский. Первый давал право на большие льготы, выделение земельного участка для личных надобностей или денежное вознаграждение, второй - помимо льгот и денег тоже право на личное дворянство, и последний - соответственно право на рыцарское звание, и тоже личное. Для невоенных достижений был введен почетный знак "За доблесть", аналогичный по своему статусу знаку "За отвагу", с такими же правами. Знаки и Кресты, и почетные знаки присуждались отличившимся только поочередно, без всяких исключений, и только указами барона, но уже по представлению всех заинтересованных лиц, объединений граждан и структур государственной власти.

  Пришлось мне для надзора за всем этим учредить должность герольда баронства с небольшим штатом помощников, или уже секретарей. В дальнейшем предполагалось перевезти захваченный архив баронства Арен, притом, немалый, как и множество других документов из других контор города, полностью в Верестинор, построив для этого специальное здание. Пришлось ускорить и этот процесс, что уже и началось с отправки нескольких специальных подвод на север и просьбы начать строительство архива и отдельного здания герольдколлегии, уже к Норану, как главы Верестинора и окружающих земель.

  Я оставил некоторую лазейку и для себя и своих потомков, предоставив лично барону Изнура небольшую квоту для награждений, но и не чрезмерную, скажем так, как для отмазки от чрезмерных награждений, так и для увеличения ценности принятых мер. Вот потомственное дворянство и рыцарство присуждалось уже только за особые заслуги, и лично бароном, и не только по своему желанию и усмотрению, но и по представлению всех заинтересованных сторон. Кроме того, я ввел странные и непонятные для многих звания почетного гражданина, присуждаемые, как правило, первый в большинстве своем сугубо невоенным людям, отличившимся в своей работе за долгий срок, или за другие особые заслуги, и заслуженного воина, уже для военных, прежде всего, за многолетнюю добросовестную службу. Такие люди тоже получали личное дворянское звание и очень большие льготы и почести. Пока это было все, на что у меня хватило фантазии, и позволяли средства.

  И сразу же с моей стороны последовало применение на деле собственных указов. Многие, кто отличился при штурме, были награждены знаками "За отвагу", правда, пока только медными, как и Крестами, но таких, особо отличившихся, было уже значительно меньше. Ещё части людей я присудил дворянство, и не только личное, но и потомственное, как и посвятил кое-кого в рыцари.

  - Коста, а как же Вы сами? Вы ж тоже принимали участие в штурме, и говорят, что вместе с Вашим учеником Милюком как раз и сильно помогли в захвате Восточных ворот. А потом даже дрались с вражеским воином.

  Ах, эта принцесса Амель! Прекрасная девушка, но всё-таки немного вздорная, но, кажется, в меру. Легко заводится, но может и сдержать себя вовремя, не доводя всё до скандала. Есть и аристократическая заносчивость, особенно в отношениях со своими борусцами, кроме, наверное, искренних проявлений уважения к барону Тавру. Со мною она держится как с равным себе. Может, действительно считает так, а может, просто видя, что лично для меня весь этот аристократический антураж не играет никакой роли. С бароном мы практически друзья, а вот среди борусцев, особенно в окружении принцессы и части военных, прежде всего, дворян и рыцарей, ещё есть и те, кто посматривает на меня косовато. Ну а простые воины души во мне не чают.