Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга

А в декабре того же 1856 г. в российскую столицу прибыла испанская дипломатическая миссия. Ее ближайшая цель – поздравление от имени испанской королевы Изабеллы II с восшествием на престол нового императора Александра II. Секретарем этого Чрезвычайного посольства был молодой испанский дипломат Хуан Валера-и-Алькала Гальяно (1824–1905) (впоследствии крупнейший писатель Испании). В одном из своих писем (СПб., 28 декабря 1856 г.) Хуан Валера упоминал о посещении Казанского собора: «Мы посмотрели Казанскую церковь. В ней собраны знамена, отвоеванные у врагов, и ключи от крепостей и городов, отошедших к России. Эта церковь построена в стиле собора Святого Петра в Риме, хотя и не такая огромная. Византийская живопись, которой покрыты стены, украшена золотом, серебром, изумрудами, алмазами и рубинами. Темная голова Спасителя среди изобилия драгоценных камней притягивает взгляд. Серебро, массивное золото и бесчисленное количество драгоценных камней, бросающихся в глаза, покрывают или, скорее, образуют иконостас; все это явилось подарком донских казаков»[872]

.

А вот каким увидел Казанский собор Теофиль Готье зимой 1858/59 г.: «Казанский собор, перед которым я проехал, явно преобразился: его итальянский купол оделся в русскую снежную шапку, а карнизы и капители окрасились чистой белизной; на террасу полукруглой колоннады легли массивные серебряные перила, подобные тем, что украшают иконостас собора; на ступени, ведущие ко входу, лег тонкий, мягкий, великолепный горностаевый ковер, по которому ступать пристало лишь золотой туфельке царицы…»[873]

4 апреля 1866 г. революционер-террорист Д.В. Каракозов (1840–1866) выстрелил из револьвера в императора Александра II около Летнего сада, но промахнулся. (Впоследствии, по приговору Верховного уголовного суда, Каракозова повесили.) В тот же день Александр II прибыл в Казанский собор из Летнего сада для принесения благодарности Покровительнице царствовавшего Дома. 25 мая 1867 г. император снова подвергся покушению, на этот раз – в Париже (стрелял террорист Березовский). По возвращении в Санкт-Петербург вся столица торжественно встречала его в Казанском соборе и благодарила Матерь Божию[874]

.

12 апреля 1877 г. издан «Высочайший Манифест о вступлении российских войск в пределы Турции», положивший начало освобождению Болгарии от турецкого ига. Вот что пишет об этом Анна Григорьевна, жена Ф.М. Достоевского: «Проезжая по Невскому, мы заметили, что люди толпятся около продавцов газет. Мы остановили извозчика, я пробилась сквозь толпу и купила только что вышедшее объявление, – вспоминала потом вдова писателя. – Прочитав манифест, Федор Михайлович велел извозчику везти нас к Казанскому собору. В соборе было немало народу и служили непрерывные молебны перед иконой Казанской Божией Матери. Федор Михайлович тотчас скрылся в толпе. Зная, что в иные торжественные минуты он любит молиться в тиши, без свидетелей, я не пошла за ним и только полчаса спустя отыскала его в уголке собора, до того погруженного в молитвенное и умиленное настроение, что в первое мгновение он меня не признал. Федор Михайлович был сильно потрясен происшедшим событием и его великими последствиями для столь любимой им родины»[875]

.

Казанский собор был свидетелем не только торжественных церемоний; у его стен разворачивались порой и революционные выступления. В одном из них принял активное участие Г.В. Плеханов (1856–1918) – один из основателей российской социал-демократической партии. Будучи студентом Горного института, Плеханов в 1876 г. стал одним из инициаторов демонстрации на Казанской площади, где произнес революционную речь. В январе 1880 г., выслеженный полицией, эмигрировал за границу. А за «безумство храбрых» пришлось расплачиваться «рожденным ползать», о чем сообщал из Санкт-Петербурга в Мадрид тогдашний испанский посланник маркиз де ля Рибера.

«В России с 1872 г. существует коммунистическое революционное общество, которое в некоторых губерниях империи мало-помалу развивается, – писал испанский дипломат. – Этих революционеров здесь называют „нигилистами“, потому что они претендуют на то, чтобы свести все классы к одному, отменив власть Бога, царя и семьи… Эти молодые люди впервые заявили о себе полтора года тому назад, в Санкт-Петербурге, вызвав после веселой пирушки небольшие беспорядки перед Казанским собором, расположенным на главной улице города. Подрывные призывы, которые они провозглашали, и слова, обращенные против императора и императорской семьи, потребовали вмешательства нескольких агентов полиции, которые были избиты бунтовщиками; но люди из простонародья и извозчики, кучера, которые случайно проезжали там, и также несколько женщин, услыхавших дурные слова об императоре, добровольно пришли на помощь полиции, крепко всыпали студентам и сумели схватить часть из них, которая сегодня расплачивается за свои безумства в Сибири»[876].