Храни Волка. История 1

И да, только из-за этого я, будучи, уже полностью здоровой, находилась в Госпитале. Таблетку от всех болезней нашли, блин. Как не прискорбно, но на Нифре это было привычной практикой. Кровь оборотней могла излечить многие болезни людей, к примеру. Или же кровь вампиров часто применялась для анестезии, в тех же полевых условиях. Медики тут научились варганить сыворотки из крови чуть ли не на коленке, и тут же вводить больным. Чем Рун и занимался, накачивая братика пупера разными сыворотками, но такого эффекта, как с моей кровью, раньше не было. Под вечер третьего дня к Руну в кабинет завалился Робин и уже знакомый мне Альфред. Пока Робин грозил страшными карами гению медицины, Альфред проводил к моей двери, оставшегося за порогом кабинета, мужчину.

Вот так просто у меня появился охранник и тюремщик — Бранд. Он так и представился, Бранд, без имени. Бета, и далеко не слабый. На меня давила его жалость. Он не лез с разговорами, не пытался стать мне нянькой, а был именно охранником, но так смотрел и излучал столько жалости, что меня мутило. И я никак не могла понять, почему Бранд на меня так реагирует.

Конечно, за эти дни выяснилось, что у девочки Бек частичная амнезия. Я не стала юлить и выкручиваться, а честно призналась, что не помню не только, как убивали родителей, но и многое другое из своей той жизни. Мою «трагичную» историю знал весь персонал, а через них и многие родители, которые приезжали к детям. Так мама Илии, узнав от дочки, кто я такая, завалила меня сладким и подарила свитер. Мило вышло, а Бранд от этой картины чуть не разревелся. Вы часто видели мужчину-шкафа, под два метра, что смотрит мокрыми глазами на вас и отворачивается слишком уж порывисто? Я — да, часто, и не могу сказать, что такие моменты меня радуют. Не должны такие мужики рыдать, как девочки.

Состраданием матушки Илии я воспользовалась по полной. Выпросила еще джинсы, кроссовки и маленький рюкзак. Футболку, кепку, как и носки с нижним бельем я вытащила из сумки в своей палате. Спрятала рюкзак с вещами под постаментом одной из скульптур в парке, у корпуса. Так сказать, на будущее. Забирать все вещи из сумки мне не хотелось. Я была уверена, что те волки, которые будут проверять, не узнают сколько вещей в ней было. Так что лучше, если оборотни будут уверены, что я ушла без шмоток.

Так как к местным технологиям меня не подпускали, то Серентия стала моим спасением. Она-то и рассказала несчастной крошке в моем лице, что вся сеть, как и телевиденье гудят о трагедии, постигшее семейство Хаурес. Похитили многих родственников весьма влиятельных членов клана, вместе с одним из наследников. Это как в любом другом мире похитить герцога с компанией банкиров и магнатов. Примерно один уровень значимости и финансовой успешности. Клан, тем более такой большой и сильный, это почти как государство в государстве. Она-то мне и показала несколько статей, что прорвали-таки блокаду на памяти.

Я узнала своих отца и мать. И главное — я узнала того, из-за кого мое тело лишилось родителей! Вальтер Хаурес, младший сын Джерласа, брат Робина, тоже альфа, как и пупер… и он же — Абсолют двух Теней. Я застыла, сжимая окно комма, это лицо странствующего монаха я запомню надолго. Так вот, кто спас меня от собственной волчицы… Вальтер Хаурес. Альфа обладающий активным и редчайшим даром «контакта со вторыми натурами любых оборотней». Их в мире было еще меньше, чем нейрохирургов или, скажем, профессиональных гонщиков.

Всматриваясь в его лицо, я слушала болтушку-кошку дальше. Основная ирония произошедшего состояла в том, что кроме Вальтера и меня при том похищении никто не пострадал. Да всех накачали препаратами до отравления, но все остались живы. А вот я и Вальтер чуть не отправились в края далекой охоты. Для меня же весь цинизм ситуации состоял в том, что детей вообще не должно было быть в поселении. Там оставались только охранники (которых просто перебили), Тени (коих тоже прикончили) и женщины с подростками, а вот дети были в закрытой элитной школе клана, той, что только для «своих».

А я отчетливо «вспомнила», как сбежала с последних двух уроков, потому что мальчик, что мне нравился долго глумился надо мной на перемене. И я поспешила домой, к маме и… Вальтеру, чтобы пожаловаться на жизнь. Слушая оборотницу, отвечая и задавая все новые и новые вопросы, я вынужденно разбила сознание на два потока и быстро «вспоминала» все что могла. Как оказалось, Бекки очень любила Абсолюта своих родителей, не видела в нем начальство отца и называла «дядя Вальт». Я даже просмотрела несколько воспоминаний, где мое тело было совсем маленьким, что-то около двух лет. И там Вальтер Хаурес играл с малышкой, сидел с ней, как нянька, пока родители прогулялись до ресторана, чтобы отметить годовщину.

И да, подобная подлость была мне хорошо знакома, но «знакома» не значит «привычна». Мне было больно за маленькую девочку, которую такой близкий «дядя» вышвырнул из своей жизни, как мусор.