Хранитель времени

Дор повернул песочные часы. Он поднял глаза на огромный небоскреб и ахнул в изумлении — в таком странном месте бывать ему не доводилось.

Нью-Йорк поразил его воображение, хотя Дор многое повидал, в течение ста лет обучаясь в Европе. Здания были высокими, а расстояния между ними — крошечными. А люди! Сколько же их тут, не сосчитать! Они сбивались в большие группы на углах улиц, их полчища исторгались потоками из дверей магазинов. Несмотря на то что Дору было под силу замедлить движение целого города, лавировать в толпе оказалось непросто.

Ему понадобилась одежда, поэтому он взял брюки и черную водолазку в бутике под названием «Браво!». А подходящее пальто присмотрел в гардеробе японского ресторана.

Разглядывая громадные небоскребы, Дор вспомнил о башне Нима. Он пытался понять, есть ли предел человеческому тщеславию.

Город

40

Стрелки часов всегда найдут дорогу домой.

Это было правдой, и Дор знал об этом с того самого мгновения, как впервые отметил тень от солнца. Еще в раннем отрочестве, возясь в песке, он был способен предсказать, что завтра обязательно повторится такой же миг, как сегодня, а в послезавтрашнем дне можно обнаружить слепок предыдущего.

Каждое последующее поколение имело твердое намерение усовершенствовать эту концепцию, чтобы четко ориентироваться во времени. У входа в дом устанавливали солнечные часы, а на городских площадях — гигантские водяные. Переход к механическим часам — с гирями, со шпиндельным ходом и фузейной передачей — привел к появлению башенных и напольных часов. В конечном счете были изобретены хронометры, уместившиеся на полке.

Как-то раз один французский математик [4] привязал к часам ремешок, обмотал его вокруг запястья, и тогда человечество стало носить время на себе.

Точность его определения возрастала с пугающей быстротой. Минутную стрелку изобрели только в шестнадцатом веке, к семнадцатому погрешность часов с маятником оставалась в пределах минуты. Однако меньше чем через сто лет эта величина сократилась до секунды.

Время подстегивало индустрию. Человек поделил мир на часовые пояса, чтобы можно было планировать передвижение. Поезда уходили строго по расписанию; корабли шли на всех парусах, чтобы причалить вовремя.

Люди пробуждались под вой сирен. Деловая активность протекала в так называемые рабочие часы. На каждой фабрике был гудок. В каждом школьном кабинете висели часы.

«Сколько времени?» — эта фраза стала самой распространенной в мире, и ее можно было найти на первой странице любого разговорника. «What time is it? ¿Que hora es? Который час?»

Ничего удивительного в том, что когда Дор — первый, кто всерьез задал этот вопрос, — достиг города своей судьбы (здесь в воздухе слышались голоса, требовавшие «еще одну жизнь» и «прекратить это»), он постарался применить свои знания с пользой. Иными словами, Дор устроился на работу в то место, где кругом все напоминало о ходе времени.

В часовой магазин.

И тогда Дор стал ждать, чтобы две стрелки указали ему верный путь.

41

Лимузин Виктора пробирался сквозь поток машин в Нижнем Манхэттене. Сбавив скорость, он свернул на мощенную булыжником улицу. На повороте притулился магазинчик с узкой витриной. Адрес был обозначен на козырьке клубничной расцветки, но название у заведения отсутствовало. Зато на дверях были выгравированы солнце и луна.

— Орчард-стрит, сто сорок три, — объявил водитель.

Двое сотрудников Деламота вышли из автомобиля и усадили своего босса в инвалидное кресло. Один, забежав вперед, придержал дверь, другой аккуратно завез Виктора в магазин. Тот услышал, как сзади скрипнули дверные петли.

Воздух в помещении отдавал затхлостью, будто его не проветривали с прошлого столетия. За прилавком стоял бледный, старый, седовласый человек в клетчатом жилете и голубой рубашке, очки в тонкой металлической оправе были сдвинуты на нос. Деламот принял его за немца. У него был наметанный глаз. Изрядно поездив по свету, национальность он обычно определял с ходу.

— Guten Tag [5] , — обратился к хозяину Виктор.

Тот улыбнулся:

— Вы из Германии?

— Нет, я решил, что это вы оттуда.

— Ах так? — приподнял брови владелец магазина. — Что мы можем вам предложить?

Виктор подъехал ближе, чтобы изучить ассортимент. Он увидел часы всех типов: высокие напольные, каминные, кухонные с распашными дверцами, автоматические для школ, лампы с часовым механизмом, ходики с боем и будильниками, устройства в форме бейсбольных мячей и гитар, даже в виде кошки с хвостом-маятником. Кстати, маятников было не счесть! На стене, потолке, за стеклянными панелями они раскачивались из стороны в сторону — тик-так, тик-так, как будто мгновения здесь отлетали то влево, то вправо. Вот скрипнули рычаги, и из домика выскочила кукушка, а следом еще одиннадцать — над одиннадцатью колокольчиками. Виктор наблюдал, как птички прячутся обратно.

— Мне нужны карманные часы. Антиквариат, и чем старше, тем лучше, — сказал он.

Хозяин причмокнул, приподняв верхнюю губу:

— Цена?

— Не имеет значения.

— Ладно… Минутку.

Он отошел вглубь магазина и пробормотал кому-то неразборчивые указания.