Хранители веры. О жизни Церкви в советское время

– Моим духовным отцом с 1962 года был схиигумен Савва (Остапенко) [154] из Псково-Печерского монастыря. Когда он однажды посетил Москву и остановился в семье моей будущей матушки, я там тоже присутствовал. Вдруг такая мысль пришла: «Ты обратись к нему, может, он примет тебя в духовные чада». И он меня принял. Когда-то он был насельником Троице-Сергиевой Лавры, потом, по-видимому, его оттуда убрали. Такие применялись в советское время методы, когда многих духовников, у которых была большая паства, старались из центра отправить на периферию. Его отправили в Псково-Печерский монастырь. Я туда приезжал почти каждые каникулы и старался там работать. Работал на просфорне, потом пел в правом хоре. Когда я ехал на каникулы, то старался и помолиться, и пообщаться с отцом Саввой, а в свободное время принять участие в работах по восстановлению монастыря. Мы воздвигали стены, осуществляли тяжелые, трудоемкие земляные работы. Много было пережито там важного и интересного. Ежегодные поездки в монастырь способствовали установлению глубоко духовных отношений с батюшкой.

Узнав меня поближе, отец Савва просил сопровождать его в поездках. Он никогда не снимал монашеского одеяния. Во время одного из путешествий через Москву схиигумен Савва решил поклониться мощам прпп. Кирилла и Марии, родителям прп. Сергия Радонежского [155] . При выходе из электропоезда на станции Семхоз внезапно налетел на нас человек, по внешнему виду чиновник, с криком: «Какое право вы имеете появляться в общественных местах в рясе! Ведь это – религиозная пропаганда!» «Вы понимаете, что вы говорите? – вступаю я в разговор. – Офицер имеет право носить военную форму, врач – медицинскую. Почему же монаха вы лишаете естественного права ходить в своей одежде?» Однако между нами встал отец Савва, он попросил меня замолчать и отойти в сторону. Спокойным и добродушным словом батюшка смягчил гнев чиновника, снял напряжение. «Смотрите, чтобы больше вы не появлялись в таком виде!» – раздалось нам вслед напутствие идеолога от атеизма.

Благодаря отцу Савве мне представилась возможность познакомиться со святынями Кавказа: местами захоронения святителя Иоанна Златоустого в Каманах, мученика Василиска. В горах жители показывали место Третьего обретения главы Иоанна Крестителя.

В Псково-Печерской Лавре в ожидании посещения кельи схиигумена Саввы много раз беседовал с архимандритом Иоанном (Крестьянкиным): их кельи размещались по соседству.

Беседовал и с архимандритом Алипием [156] , архимандритом Иринеем [157] , архимандритом Александром [158] . Трогательное общение установилось с иеродиаконом Ксенофонтом [159] . Интересной жизни человек: скромный подвижник. Дожив до пятидесяти лет, сказал детям: «Вырастил вас, дал образование. Вы благоустроены. А теперь я должен поработать во славу Божию». И ушел в монастырь. Он был труженик, добродушный человек. Я, тогда еще молодой, думал: «Боже мой, откуда же у него такие силы?» Ночью сторожит, утром в пять часов идет на братский молебен, потом – за ящик работать, потом еще что-то выполняет. Я говорю: «Отец Ксенофонт, когда же ты спишь?» А он любил делать квасок. Ему прихожане много всякого варенья приносили. И вот я как-то лежу в его келье, отдыхаю (поздно вечером приехав в монастырь, не знал, где мне до утра переночевать, но встретил отца Ксенофонта и он предложил свою келью).

С матушкой Наталией в Троще-Сергиевой Лавре

Я лежу и слышу: «Ш-ш-ш» – кто-то шипит, потом: «Бух!» Утром я ему говорю: «Отец Ксенофонт, что это у тебя в келье завелось такое, всю ночь шипело, не давало мне спать?» «Это, – говорит, – квас. Если бы не квас, то не было бы и нас». Такой стихотворный язык у него был. Я-то потом понял, что у него проблема с желудком была, попьет он этого кваску, у него потом и аппетит, и силы появляются.

– А в Псково-Печерский монастырь вы уже с матушкой ездили?

– Впервые мне посчастливилось побывать в Псково-Печерском монастыре в 1961 году, на втором курсе семинарии. Плененный необычайным благолепием и красотой монастыря, я старался по возможности посещать это святое место. До вступления в брак с семьей матушки несколько раз приезжали в монастырь. Они прекрасно знали близлежащие деревни и монастырские постройки в них. После же вступления в брак – как вместе, так и отдельно – постоянно кто-то паломничал в монастырь.

– Отец Георгий, ваше священническое служение началось в 1967 году. Что было самым сложным в первые годы?

– Главные сложности – в духовном устроении, в том, чтобы не потерять духовное отношение к богослужению и другим священническим обязанностям. Потому что священник, я часто это говорю, идет для того, чтобы отдавать. А вот где он сам получит этот заряд? Только у престола.