Красный цвет застилал ее глаза, но здесь не было красного. Это была жестокая, черная ненависть. Она затуманила ее разум, пока не поглотила целиком.
Весь звук исчез, а тело дрожало от безумства, которое она не понимала. Она толкнула гнев, и тьма сошла с ума, когда пыталась освободиться. Когда последняя унция ненависти ушла, ее зрение прояснилось, и все три фигуры резко упали на землю, держась за головы и корчась от боли.
Ее путы разорвались, будто были сделаны из бумаги, а мышцы укрепились странной энергией, все еще бегущей через нее. Она подбежала к Дексу.
Его тело было вялым, когда она освободила его, но она почувствовала слабый пульс. Если она сможет перенести его к Элвину, он будет в порядке. Он должен быть в порядке. Он не мог умереть из-за нее.
Она покопалась в плаще крупной фигуры и схватила его следопыт. Она вытащила кристалл, поставила его на место и зафиксировала, надеясь, что он не перенесет ее в одно из их секретных укрытий. У нее не было никаких других вариантов, таким образом, она просто должна была рискнуть. Не имело значения, куда они пойдут, главное, что там будут эльфы, чтобы помочь им.
Потом она закинула Декса на плечо, едва заметив лишний вес, глубоко вздохнула и представила, как ее концентрация окутывает Декса аурой. Держа его, она подняла следопыт и встала в свет, позволив ему забрать их.
Боль была почти невыносимой, но она держалась, отказываясь позволять прыжку бить ее. Свет был силой, бьющей ее... ее тянуло и толкало в таком количестве различных направлений, что она не могла сказать, разрывалась ли она или крошилась на части. Когда она приблизилась к своему пределу, стремительное движение замедлилось, перетягивание каната уменьшилось, и пейзаж засверкал вокруг нее.
Она сфокусировала последнюю унцию своей концентрации вокруг Декса, когда свет ушел, не позволяя ему забрать хоть что-то от Декса.
Боль исчезла, и одну великолепную секунду она думала, что они могли быть в порядке.
Затем ее ноги подкосились.
Они с силой ударились о землю, и Декс застонал.
По крайней мере, она знала, что он все еще был жив.
Она попыталась повернуться, чтобы посмотреть, очнулся ли он, но не могла двигать головой. Она не могла чувствовать свое тело. Было похоже, что ее мозг больше не был связан с телом, и у нее было подавляющее желание отпустить, уплыть с тягой слабого ветра в ее коже и последовать за той частью ее, которую вырвал свет.
Она исчезала. Она, должно быть, потеряла слишком много себя при прыжке.
На мгновение она сдалась, закрыла глаза, когда тепло окружило ее. Но она не могла бросить Декса. Она должна была держаться, пока он не окажется в безопасности.
Она призвала всю оставшуюся концентрацию и передала так далеко, как могла.
Она видела его своим мысленным взором в его комнате на сей раз. Это было место, которое она никогда не видела... и она не могла быть уверена, видела ли она его сейчас в реальности, или это было все в ее воображении, но когда она позвала его по имени, он повернулся и посмотрел на нее.
Он отвернулся, и схватился за что-то руками. Это был крошечный фиолетовый Альбертозавр и записка, которую она дала ему с ним. Если бы она могла почувствовать свою грудь, ее сердце пропустило бы удар.
Ее ум становился слабым от усилия, но она боролась с усталостью, настигающей ее, и цеплялась за связь.
Ее затуманенные глаза осмотрели пейзаж, ища ориентир, который мог бы объяснить, где она была. Она успокоилась, они были на открытой местности без признаков похитителей. Но это также означало, что они были сами по себе, и если Фитц не придет...
Она спроектировала ему изображение.
Она не могла видеть Декса, но могла слышать его затрудненное дыхание. Она задумалась, сколько еще он мог продержаться. Достаточно долго, чтобы кто-нибудь нашел его?
Легкий ветерок проникал в нее, и она не могла больше сопротивляться.