Хранительница

Снова благословенный покой и искрящийся свет. Разум отдыхал, думать не хотелось. Хотелось насладиться этим покоем, когда ничего не болит и ничего не тревожит.

— Это ещё что такое?

Я обернулась. Красивая женщина стояла, разглядывая меня прищуренным взглядом. Сегодня она была в золотистом платье. Оно ласково облегало её фигуру, выгодно подчеркивая изгибы. И чего она злится, интересно? Я равнодушно смотрела на неё.

— Милая, не зачастила ты сюда? Я, конечно, говорила, что мы ещё встретимся, но тебе ещё рановато.

Она отвела взгляд в сторону, словно всматриваясь куда-то. Хмыкнула.

— Ага. Вот в чем дело. Сейчас исправим — подняла правую руку и громко щелкнула пальцами — Тебе пора.

Как это пора? Ничего подобного. Я совершенно никуда не спешу. Мне здесь хорошо- ничего не болит. Никуда я не пойду, выдумала тоже, понимаешь, думала я, отодвигаясь от нахмуренной красавицы. Ой, я забыла, что она читает все мои мысли. Обиделась что ли? А на правду не обижаются. Это ведь я опять думала, а она все знает? Что же теперь и не думать вовсе?

Женщина изящным шагом наступала на меня, тесня к краю поляны. Да отойдите вы от меня, в конце концов. Я начала возмущаться. А чего это она решает, рановато мне или нет? Меня все спросить забывают. А я, в конце концов, взрослая женщина и с моим мнением тоже нужно считаться.

Брови у женщины поднялись домиком. Ой, это же она опять мои мысли прочитала. Неудобно-то как.

Она подняла руку и, указав указательным пальцем в сторону, приказала:

— Вон!

Не пойду и сложила руки на груди. Вот не пойду и всё тут. Меня развернуло невидимым вихрем и тянуло куда-то в пустоту.

Эй, эй. Прекратите безобразие. Я пыталась остановиться, но тормозить было просто нечем. И проваливаясь, почувствовала легкий пинок.

Ну, это вообще наглёж!

***

Женщина стояла, положив руки в боки, поджав губы. Раздался громогласный мужской хохот. Смех все не прекращался, переходя на стон:

— Наследница-то с характером. Чувствуется кровь.

Она подняла голову.

— И ничего смешного. Намаюсь я с ней.

— Так тебе и надо — мужской голос все веселился.

— Сколько ты моей кровушки попила, а?

Женщина возмутилась:

— Когда это было то? Тысячу лет назад. Ишь ты, кровушки. Набрался словечек от своих — бормотала женщина, задумавшись.

На её губах начала проступать улыбка, черты лица разгладились, взгляд потеплел. А мужской голос все не успокаивался:

— Так тебе и надо. Пусть за нас отомстят наши внуки!

Женщина с улыбкой покачала головой:

— От тебя это звучит как приговор. Помог бы лучше — подняв голову.

— Что ты? Как можно? — в притворном испуге сказал голос — Ты же взрослая. Самостоя-я-я-ятельная — продолжал ехидничать он.

— Века

будешь помнить? Как там у тебя говорят? От осинки не родится апельсинка — она поджала губы.

— Пойду я, наверное. Де-е-е-л полно. А к девчонке я присмотрюсь — со смехом пробормотал голос — Давно я так не смеялся — голос все отдалялся.

Женщина задумчиво смотрела вдаль, затем удовлетворенно махнула головой и, решительно развернувшись, быстро вышла.

***

Я очнулась, когда на небе зажглись звезды. Ничего не болит, только мышцы ноют, как будто разгрузила два вагона. Значит все прошло успешно. Я тихонько села. Правой рукой ощупала левое предплечье. Рисунок как можно нащупать? Никак.

Осторожно встала и, пошатываясь, направилась к костру. Там мне удалось увидеть рисунки, в количестве двух штук. Красивые. Казалось, что позолота переливается при бликах костра. Я отвела взгляд и вздохнула. Дети где? Они обнаружились рядом с Люсей и Игнатом. Но долго любоваться на них не было никакой возможности. Тело отзывалось сильной слабостью, в голове зашумело и появилась легкая тошнота. Я закрыла глаза. Мне нужно срочно где-нибудь лечь, иначе свалюсь в обморок. Почувствовала, что меня кто-то взял за руку и тихонько повел, я доверчиво пошла, не открывая глаз. Меня довели до места и посадили, облокотив о дерево.

«Мне предлагают сидя спать, что-ли? Безобразие». Не успела я это подумать, как почувствовала запах еды. Желудок заурчал, настойчиво требуя накормить его. В каждую руку дали по куску. В одной- кусок жареного сочного мяса, в другой лепёшка. Так и ела с закрытыми глазами. По мере поглощения пищи, на меня наваливалась приятная сытая сонливость. Мне в руки вложили кружку с ароматным теплым отваром. С наслаждением хлебала маленькими глотками этот волшебный напиток, но открыть глаза и поблагодарить своего кормильца, совершенно не было сил.

Чувствовала, что начинаю заваливаться набок, но крепкие мужские руки подхватили и бережно понесли. Вдохнула мужской запах. Приятный и знакомый, только сообразить чей он, никак не могла. Наверное, я так и уснула на руках, убаюканная мерным шагом и этим приятным ароматом.

В следующий раз проснулась на рассвете, когда ночная мгла только начинает рассеиваться, неохотно уступая свои права летнему утру. Первые вестники солнца настойчиво пробирались сквозь листву еще спящих деревьев. Я потянулась, проведя по телу руками. Усталости не чувствовалось. А чего это я в сорочке, интересно знать? Даже не хочу предполагать, кто меня мог переодеть. Надеюсь, все же Люся.