Храню тебя в сердце моем

Мисс Обри-Финч останавливалась перед каждым из пациентов и обменивалась с ним парой вежливых фраз, а потом переходила к следующему. На сестру Болтон произвело впечатление самообладание девушки и в особенности – ее великодушие, когда та говорила что-нибудь ободряющее каждому солдату, а ведь у некоторых все еще были перебинтована рука, нога или голова. Она заметила, что посетительница ни разу не дрогнула, разговаривая с ранеными. Мужчины продолжали улыбаться, когда гостья вернулась к сестре Болтон, пожав плечами. Да, действительно, из нее получилась бы прекрасная медсестра.

– Мне очень жаль, – сказала сестра, когда стало понятно, что родственника Пенелопы среди пациентов нет.

– Ну что вы! Вы были так добры, что позволили мне прервать ваш праздник, – ответила мисс Обри-Финч. Ее глаза были полны слез, но голос по-прежнему звучал ровно. Она сняла свою маску.

– Поверьте мне, дорогая, мы не против таких перерывов. Если бы сегодня я могла отправить любого из этих людей с вами домой, это был бы для меня лучший рождественский подарок.

Ее спутница улыбнулась.

– Спасибо. Жаль, что я не могу забрать всех и увидеть, как они снова смеются.

– Мы можем зайти в соседнее отделение. Там еще двое… нет, трое, которые еще недостаточно окрепли, чтобы участвовать в празднике.

Лицо мисс Обри-Финч прояснилось.

– Благодарю вас. – Она снова надела маску и последовала за сестрой Болтон.

Ее ждало еще большее разочарование, когда среди троих оставшихся пациентов предсказуемо не оказалось кузена, которого она искала.

– И все же примите мою искреннюю благодарность, – сказала она и снова пожала руку сестры Болтон, на этот раз сняв перчатки, и та заметила, что рука ее спутницы мягкая и нежная, с идеальными и до блеска отполированными ногтями.

– Мне правда жаль, что я не смогла порадовать вашу семью на Рождество, мисс Обри-Финч.

Пенелопа грустно улыбнулась.

– Это был бы идеальный рождественский подарок.

– Не унывайте. Я восхищаюсь вашей решимостью. Если он жив, вы обязательно его найдете. – И не удержалась от вопроса: – Это ваш жених?

Пенелопа Обри-Финч покачала головой:

– Нет, сестра, но я не стану врать и говорить, что не испытывала подобной надежды. – Сестра Болтон заметила, как потемнело милое лицо посетительницы. – Для меня никогда не существовало никого, кроме него.

– Ну, может быть, вам стоит оставить описание и фотографию или…

– О боже! Я ведь принесла снимок. Совсем забыла. – Она порылась в атласном боковом кармане небольшой кожаной сумочки темно-синего цвета, в которую бросила свои перчатки. – Вот, – со вздохом сказала она. – Это он. – Она улыбнулась. – Снимок сделан несколько лет назад, а Лекс всегда терпеть не мог фотографироваться…

Сестра Болтон взяла фото и всмотрелась в фигуру, на которую указала посетительница. Она моргнула и нахмурилась, а затем покачала головой.

– Мне очень жаль, но… – Она заколебалась.

– В чем дело? Вы его знаете? – взмолилась девушка.

Выражение лица сестры стало задумчивым, но затем она разочарованно покачала головой.

– Говоря по правде, я не узнаю этого человека… но в нем есть как будто что-то знакомое. Не знаю что – то ли форма головы, то ли то, как он склонил ее набок. Я… – Она тихонько вздохнула. – Я действительно не знаю.

Гостья издала тихий стон.

– Я понимаю, что это маленькая фотография, и она сделана издалека, да еще все здесь в белой теннисной форме. – Она пожала плечами. – Счастливые времена.

– Вы побывали уже во всех военных госпиталях?

– Почти. Но написала во все и приложила самое подробное описание Лекса.

– Ну, вы определенно делаете все возможное. Хм… а вы не связывались с какими-нибудь психиатрическими больницами?

Мисс Обри-Финч тихонько ахнула.

– Нет. А стоит?

Сестра Болтон приподняла одно плечо.

– Многие из наших солдат вернулись домой не только с физическими, но и с психическими травмами. Например, наш мистер Джонс. Это не настоящее его имя. Просто мы его так называем.

Мисс Обри-Финч посмотрела на нее с недоумением.

– Почему?

– Он пострадал от контузии и не помнит ничего, даже собственного имени. Пациенты с амнезией в Эдмонтоне получают произвольные фамилии – у нас их было четыре. Смит, Грин, Браун и Джонс. Это по-разному влияет на солдат. Некоторые становятся капризными, другие целиком уходят в себя. Им снятся ужасные кошмары, и я слышала, что некоторые, обычно мирные, спокойные люди неожиданно становятся агрессивными. – Она печально покачала головой.

– Их никто не забрал?

– О, напротив. Смит, Грин и Браун уже вернулись к своим любящим семьям.

– А мистер Джонс?

– Совершенно потерян. Он совсем не помнит, кто он такой. – Она моргнула, глядя куда-то вдаль. – Как ни странно, именно о нем я и подумала, глядя на вашего симпатичного друга. – Она улыбнулась молодой женщине, которой, казалось, польстил этот комплимент. – Могу я взглянуть на фотографию еще разок?

Мисс Обри-Финч протянула ей снимок, сестра Болтон долго всматривалась в него, а затем прикусила губу.

– Знаете, а может, это и он. Тот же рост, телосложение…

Сестра Болтон услышала, как посетительница издала легкий вздох надежды.

Она продолжала: