Хрен С Горы (СИ)

На платформе для собраний «лучших людей Пеу» завертелся круговорот темно-коричневых тел: «макаки» по указке местных кадров начали сортировку «сильных мужей», регоев и прочих, скопившихся на правом краю помоста. Процесс был весьма прост: то одного, то другого выдёргивали из толпы, связывали за спиной руки и пинком отправляли на попечение наших товарищей, оставшихся внизу. Тех же, кто не представлял, по мнению Кинумирегуя, опасности, бесцеремонно отгоняли в самый дальний угол. Вообще-то ничто не мешало их просто вытурить вон, чтобы не путались под ногами на не таком уж и большом пространстве «зала заседаний». Но существовала опасность, что эти бесполезные и новой власти, и прежней придворной камарилье граждане могут предупредить кого-нибудь из подлежащих аресту — неважно специально они это сделают или нечаянно, просто разнося слухи. А вот тех, кого следовало бы немедленно сделать советниками тэми, практически не было — фильтрации подверглось не меньше трети из «ненаших», с десяток человек со связанными руками исчезли из моего поля зрения, в два раза большее число непонимающе жалось в правом углу платформы, а на левый край перекочевало пока что только двое. Ну ладно, с этой задачей и без меня справятся. А я пока займусь столичными участниками нашего выступления.

— Солнцеликая и Духами Хранимая тэми — в присутствии такого количества народу следует соблюдать этикет — Когда я посылал тебе весть о своём скором появлении в Тенуке, я уповал на то, что вокруг тебя соберутся десятки верных людей, имена которых тебе известны по воле духов — самое забавное, публично затрагивая вопрос, как мы с Раминаганивой общались, я нисколько не лгал: ведь в любом случае без воли каких-нибудь мифических сущностей ничего в мире не происходит, даже если люди сами действуют.

— Я стала собирать верных людей, как ты и советовал мне три дня назад, Сонаваралингатаки — ответила юная тэми — Но наши враги что-то заподозрили. Я сумела поговорить только с пятью сильными мужами, из тех десяти и ещё четырёх, о которых ты известил меня. Со вчерашнего вечера мне стали мешать говорить с людьми. Потому сегодня утром, зная, что ты, Сонаваралингатаки, придёшь в течение дня, я собрала тех, кого успела предупредить о твоём скором прибытии, а потом мы оказались окружёнными здесь, где мои предки советовались с лучшими представителями племён Пеу.

— А почему я не вижу здесь Итуру, Солнцеликая и Духами Хранимая тэми?

— Они убили его — ответила Рами. Радость в один миг исчезла с её лица.

— Где его тело?

— Я покажу — тэми со слезами на глазах тянет меня прочь с помоста.

Идти недалеко: спрыгнуть с помоста, сделать пару поворотов среди хижин, и на утоптанной земле лежит тело Баклана, облепленное мухами. Кровавое пятно под ним еле заметно на фоне тёмного грунта. Нашего связного не просто убили, его явно пытали.

— Кто? — медленно и тихо шиплю я. Именно шиплю, несмотря на отсутствие в туземном языке шипящих звуков.

— Я покажу. Я специально смотрела, как его убивали, чтобы ты знал, кому мстить, когда придёшь — глотая слёзы, отвечает Рами.

— Хорошо, покажешь — тут не знаешь, чему больше ужасаться: мучительной смерти молодого вохейца, тому, что практически ещё ребёнок всё это наблюдал, или же, наконец, тому, что этот ребёнок наблюдал за пытками, чтобы запомнить палачей.

— Они хотели узнать, кому Итуру передавал твои распоряжения. А также кто из «сильных мужей» встанет на твою сторону, и кто будет их предводителем. А Итуру всё время говорил, что ничего не знает. А потом умер.

Ещё бы. Трудно выболтать то, чего не знаешь. Посылая Баклана в столицу, я обычно вручал ему очередное письмо, а на словах ничего секретного и важного не говорил. Ни моему курьеру, ни туземцам и в голову не могло прийти, что главой заговора в столице является не кто-то из опытных и уважаемых воинов, а девочка-подросток в плаще из перьев птицы топири. В общем, стереотипы сыграли с врагами злую шутку — совсем как у меня самого недавно с образом торговца. Но для вашего покорного слуги, к счастью, ложное представление о бронзововековом купце, как о заплывшем жиром трусливом торгаше, не вылилось в серьёзные неприятности. А вот для текокской аристократии всё вышло куда печальнее.

— Ладно, Рами, пойдём, показывай убийц Итуру — сказал я, и, обращаясь к сопровождающим меня воинам — Заберите труп нашего товарища. Он заслужил достойного погребения и хорошей тризны.

* * *

— Вот этот, этот, этот и этот — тоненький пальчик Солнцеликой и Духами Хранимой не был похож на коготь какого-нибудь демона из туземных сказаний или легенд, но тем, на ком останавливался погрызанный ноготок, он внушал ужас не меньший.

— Хорошо, тэми — сказал я, глядя как бойцы Кано выдёргивают указанных Раминаганивой из кучки неблагонадёжных — Сегодня был трудный день. Тебе следует отдохнуть. Пусть женщины из твоей свиты сопроводят тебя в твое жилище. А лучшие и самые верные из «пану макаки» будут охранять покой нашей покровительниц.

— Да, я очень устала — согласилась со мной юная правительница.