Христианские древности: Введение в сравнительное изучение

Общую корреляцию между памятниками и событиями истории христианства в Африке подметили еще в 1930-х гг. После войны Уильям Френд занялся проблемой специально, изучив прежде всего экономические и социальные, «нетеологические», корни донатизма, и попытался как бы «разложить» объекты на две группы, «католическую» и «донатистскую»; однако многие в 1950-60-хгг. продолжали видеть донатизм в основном как религиозное течение. С этим не согласился один из ведущих французских «африканистов» А. Феврье, указав в статье «Вечно донатизм: а почему не Африка?», что, хотя особенности христианских памятников действительно прослежены, но слишком мало изучена их связь с местной историей IV в. Он призвал к всестороннему анализу, позже (в двухтомнике «Введение в Римскую Африку») снизив роль донатизма до минимума. Как это ни странно, но за дискуссией явно проглядывают старые, восходящие чуть ли не к временам противостояния «католиков» и «донатистов», конфессиональные разногласия. (См. гл IV-1).¹⁹

Автор известнейшего словаря христианских древностей Анри Леклерк еще в 1904 г. написал: «Открытия, прежде всего археологические, уменьшают меру нашего невежества — пусть незаметно, но зато постоянно». Это как нельзя более верно; археология — «медленная» наука, движущаяся в первую очередь благодаря «простому накоплению» мелких и мельчайших фактов, масса которых делает со временем решение той или иной застарелой проблемы простым и очевидным каждому студенту. Именно так следует подходить к проблеме древностей «централизованной» церкви и независимых общин в Римской Африке. Памятники донатистов трудно отделить от «общехристианских» или, конкретнее, римских, методом археологии. Формы их церковной организации идентичны, не отличалось и богословие. Подход и католиков, и донатистов к церковным зданиям был самым рациональным: обе стороны охотно забирали себе храмы, построенные оппонентами (после 411 г., когда дона-листов обязали вернуться «в лоно церкви», их базилики просто конфисковали).

Известны, конечно, памятники, несомненно связанные с донатистами — такие, как огромный епископальный комплекс в Тамугади (Тимгад), твердыне подвижников Оптата и Годенция, с грандиозным некрополем, «кафедральным собором» и святилищами, которые привлекали многих пилигримов (на месте собора епископа Оптата 397 г. открыты остатки трех последовательно сменявшихся донатистских церквей). Но только с развитием полевой методики и накоплением материала стало возможным выделить реальные периоды жизни большинства объектов для сопоставления их с этапами истории донатизма. Демонстрируемые способы реконструкции его материального мира весьма интересны.

Особенно сложно установить связь памятника с конкретной общиной по археологическим материалам. Например, базилика в Тебессе (Тевесте) на юго-западе Алжира, одна из величественных христианских руин, давала все основания задуматься о ее месте в истории: здесь проходил собор донатистов 363 г., описанный их епископом Оптатом. Однако, выделив в ходе работ 1888–1892 гг. четыре периода строительства, французский археолог А. Баллю трактовал их вне контекста «схизмы». Лишь когда Алжир, получив независимость, пригласил археологов других школ, тот же комплекс вторично исследовал в 1965-67 гг. Юрген Кристерн. Это была редкая по изяществу работа. Кристерн начал не с базилики, но с капеллы-трифолия, примыкавшей с юго-западной стороны. Результатом стал полный пересмотр концепции 1890-х гг. (Chistem, 1976).

Первый мартирий (маленькая прямоугольная постройка с мозаичным полом) был поставлен на языческом кладбище в первой половине IV в. Во второй половине столетия его расширили и дьякон Новелл уложил новую мозаику, в центре которой перечислил имена семи мучеников: это была мемория на предполагаемой гробнице мученика Криспина и его соратников, казненных, судя по дате на мозаике, 22 декабря 304 г. (Вокруг центральной панели приводились даже имена дьяконов, чтецов-лекторов и другие). Но когда же возвели главное здание, базилику, и придали мартирию форму трилистника? Иногда маленькая находка в узловом пункте решает все. В слое извести под лестницей, ведущей из капеллы к базилике, обнаружили солид (ок. 388 г.) Феодосия I (379–395 гг.). Это была «закладная жертва» (новенький золотой не мог быть обронен рабочим). Монета дала надежную дату и показала, что ансамбль возведен единовременно, с целью достойно оформить реликвию. Паломник проходил через роскошную церковь и спускался вниз, в капеллу, к мощам Криспина. Все рассчитано на прием посетителей: коновязи по сторонам двора, помещения для отдыха с северной и Жадной стороны комплекса, и, конечно, само святилище.