Христианские древности: Введение в сравнительное изучение

Некрополи, конечно, могли еще ждать, в отличие от руин храмов и монастырей, которые разрушались с каждым десятилетием. Поэтому важнейшим шагом стали разведки Сомерса Кларка, подготовившие карту для будущих спасательных работ. Кларк рассматривал Нубию как единую цивилизацию. Он неутомимо определял места поселений, разыскивал руины храмов, описывал их и снимал планы. Впрочем, слово «руины» лучше употреблять в кавычках — заброшенные храмы Нубии имели редкую даже для христианского Востока степень сохранности: уцелели не только стены, но часто и своды, а иногда даже крыши, которые спасали от непогоды замечательные фрески. Так что Кларку было на что опереться в построении первичной типологии церквей Нубии: от базилик к крестообразным храмам с коробовыми сводами, а затем к малым квадратным купольным сооружениям. Это во многом напоминало развитие византийской архитектуры.⁴¹

Параллельно общему полевому обследованию храмов нижней Нубии, начатому Кларком, углубленным изучением сравнительно немногих важнейших комплексов занялся другой американский ученый, Дж. С. Майлхэм⁴² Именно им были выделены особо важные группы памятников, в первую очередь Фарас — не простой город или монастырь, а столица провинции, в том числе церковная. Слои здесь давали разнообразный материал, начиная с древнеегипетского и кончая османским, но никакой другой район Нубии не имел столько крупных храмов.

Майлхэм открыл интереснейшие: «У Речных Ворот», Южную и Северную церкви.

В предвоенный период изучение памятников Нубии (от Ассуана до Донголы) суммировал итальянский ученый Уго Моннере де Виллар, включив в 4 тома свода все материалы, какими располагал: обмеры и фотографии, карты и планы (Monneret de Villart, 1935, 1957). После войны работы в Нубии продолжили английские ученые П. Шинни и О. Кроуфорд, обнаружив и частично раскопав в 1950-х гг. столицу южного нубийского королевства Собу и ряд монастырей недалеко от Мероэ. Это существенно продвинуло изучение христианских древностей, так как удалось выработать датированную типологию керамики и создать общую стратиграфическую таблицу нубийских памятников.⁴⁴

Фарас и Ибрим: от вождей древности к позднему средневековью

Однако звездный час христианской Нубии настал только в 1960-х гг. Как и всюду в мире, исследование памятников здесь состязалось в скорости с их разрушением. Причиной стал рост населения Египта: разливы Нила мешали развитию переполненных городов и поселков, поэтому в

1963 г. начали строить большую плотину у Ассуана. Почти всю Нубию и часть Судана, вместе с их памятниками, должна была покрыть вода. Тут и пригодились старые карты разведок. Знаменитая кампания охранных работ, организованная ЮНЕСКО (под забавно звучащим лозунгом «Фараоны тонут! Спасайте фараонов!») включала широкие раскопки на христианских памятниках. Интернациональная группа ученых (в их числе археологи из СССР) разделила между собой особенно ценные и угрожаемые объекты, стремясь исследовать их полностью. Это была, пожалуй, самая широкая и успешная из всех спасательная археологическая операция среди кампаний 1960-1980-х гг.; шла настоящая гонка со временем и все сделанное трудно даже перечислить.⁴⁵

Основной успех выпал на долю прекрасной и самоотверженной команды из Польши во главе с Казимежем Михаловским (1901–1981).⁴⁶ Когда в 1961 г. он прибыл в Фарас, даже сами нубийцы не выражали желания участвовать в работах; людей согласилась поставить лишь одна из деревень. Просто выжить в условиях пустыни — и то было трудно. Руководитель экспедиции имел несгибаемую волю и большой опыт борьбы с невыносимыми условиями: Михаловский провел годы в фашистском концентрационном лагере (он приехал на конференцию в Берлин за неделю до вторжения в Польшу!); в 50-х гг. руководил известными работами в Пальмире. Но даже для него Фарас был нелегким испытанием. К тому же работать нужно было не в самых удобных, а в самых важных местах города. Уходя вглубь песков, пришлось планировать раскопы необычной ширины (чтобы выбраться в случае обвала). Но зато в поднимавшемся над окрестностью холме к концу первого же сезона была найдена крипта епископа Иоанна († 1005) с именами еще трех епископов и фресковой росписью.

Четыре следующих сезона открытия сыпались одно за другим. Базиликальный собор, как оказалось, освятили в 630 г. в честь Богородицы (сооружение было оставлено после захвата города врагами в начале ХIII в.). Интерьер в целом принадлежал XII в., но лучшие фрагменты живописи сохранились от «золотого века» Нубии, IX–X вв., когда даже керамика отличалась прекрасным качеством и эстетическим совершенством.⁴⁷ Некоторые из фресок восходили к VIII веку. Они впервые по-настоящему показали историю и живопись христианской Нубии. На стенах были названы и частью изображены правившие здесь епископы (особенно известным стал портрет епископа Мариана с бородатым широким лицом, ок. 1020 г.). Благодаря точно датированным эпитафиям клириков их «список» удалось связать с годами правления королей и чиновников.