Христианские древности: Введение в сравнительное изучение

³⁶ Проблема сложения традиции поклонения мощам и развития культа святых — одна из острых в политико-религиозном и нравственном аспекте и обсуждается историками христианских древностей очень широко (Brown, 1981; Geaiy, 1990; Geary, 1994; Paxton, 1990; Binum, 1995; Binski, 1996; BP и ми. др.).

³⁷ Устройство трапез на могилах мучеников во времена преследований повело к развитию из каменной плиты или стола (мензы) — христианского алтаря. С началом празднования дней памяти мучеников над их могилами уже ставили здания с алтарями, а развитие поминального культа вызвал потребность максимально приблизить церковь к могиле мученика (алтарь начали соединять с ней вертикальной «шахтой» и мощи стали доступны обозрению или прикосновению через специальное окошко — фенестреллу).

³⁸

Казалось бы, обретение, то есть выкапывание из земли (извлечение из саркофага, аркосолия, локулы), а тем паче

перенос (за этими словами обычно скрыто беззастенчивое, хотя и широко распространенное извлечение и продажа частей тел, которые приносили прибыль продавцу и снабжали покупателя необходимыми средствами к изменению «географии святости» тогдашнего мира) должны вызывать возмущение. Но этого совсем не наблюдается. Нездоровый, с точки зрения эллинистического общества, интерес христиан к могилам, их готовность поклоняться бренным останкам вызывали, конечно, осуждение, но даже император Юлиан Отступник (не раз нелестно отзывавшийся об этой черте своих христианских подданных) не обвинил их законным порядком в осквернении погребений. (В позднейший средневековый период некоторые общины и впрямь доходят в обращении с останками до абсурдно-кощунственных, на современный взгляд, решений: например, использовать человеческие кости как материал в декоре храма (гирлянд, подсвечников и т. п.) или устраивать привлекающие толпы любопытных туристов жуткие аттракционы, развешивая вдоль стен останки мертвецов в истлевающих одеждах, как в поздних «катакомбах» XVI-XIX вв. в Палермо, что можно увидеть и сейчас).

³⁹

Эдикт Констанция II (Милан, 357) налагал штраф в 10 фунтов золота на каждого, кто повредит гробницу, похитит погребенное тело или часть останков. Специальный эдикт объявлял останки мучеников «принадлежностью», частью имущества того храма, где они находились: «Никто да не переносит мертвое тело в иное место. Никто да не разделяет и не продает тело мученика. Напротив, если святому случилось быть погребенну в некоем месте, да будет позволено построить для почитания его какое-либо сооружение из тех, что принято называть мартирием». Отрицательное отношение к нарушению покоя мертвых выражено в тысячах эпитафий; формула проклятия: «да будут выкопаны твои кости» — обычна для IV в. В начале IV в. император Максимин Даза в качестве элемента антихристианского законодательства даже запретил собрания на кладбищах (Ср.: Toynbee, 1971; Morris, 1992).

⁴⁰ Тело антиохийского епископа Бабила перенесли на несколько километров, в предместье Дафиэ, где в его честь построили мартирий. Местные язычники были оскорблены и при посещении Антиохии императором Юлианом (362) пожаловались ему через оракул Аполлона. Действуя с отменной решительностью, Юлиан потребовал похоронить Бабила (позже, когда «чудесный огонь» сжег крышу храма Аполлона, христиане установили причинно-следственную связь между двумя событиями). В 350-е гг. переносы погребений могли вызвать беспокойство даже у христиан Константинополя. Когда после землетрясения 358 г. мавзолей Константина Великого оказался в опасности, патриарх Македонии, желая спасти останки императора, перенес их на свой риск из Апостолейона в соседний мартирий св. Акакия (359). Многие были возмущены н последовали драматические события, закончившиеся смещением Македония.

⁴¹ У Евсевия сказано, что император пожелал, чтобы в храме проводились богослужения и воздвиг здесь «двенадцать ковчегов, как бы двенадцать священных памятников, в честь и славу лика Апостолов, посреди них поставил он гроб для самого себя, так что с обеих сторон этого гроба стояло по шести апостольских». Шаги Константина были, «мягко говоря, необычными» (Р. Краугхаймер), поскольку выглядели как стремление быть приравненным к апостолам.

⁴² Дальнейшая судьба мощей неизвестна (возможно, их уложили под престол ниже пола); Прокопий («О постройках», I, [V, 18–24) рассказывает об открытии, сделанном в VI в.: когда рабочие Юстиниана снесли старый храм и ровняли место под новое строительство, они наткнулись на три деревянных гроба, надписи на крышках которых обозначали апостолов Андрея, Луку и Тимофея.