Христианство на пределе истории

Нет, это не «выверт» моего ума. В начале ХХ века этот сюжет обсуждался в переписке св. Николая Японского с архиеп. Никоном (Рождественским). И именно этим доводом утешал св. Николай владыку Никона (в письме от 10 ноября 1909 г. ): «Опечалился я очень, прочитавши теневую часть Вашего письма: „Грозные тучи ходят над бедною Россией. Не без причины многие думают, что близок конец мира“ и т. д. Но не устояла во всей силе печаль моя против дальнейших размышлений. В пылу битвы воин видит кровь, много крови; но не прав будет он, если скажет: „Вот только и есть кровь, нет больше мира, рушится мир!“ Вы в самом центре раз­горевшейся битвы, и сами получаете раны. Как не страдать вам, не исходить кровью вашему сердцу и как удержаться от крика боли! Но окиньте взором пространство мировой истории от Адама доныне: когда же были времена вполне утешительные? Дохристи­анский мир задыхался в безпросветной атмосфере зла до того, что лучшие тогдашние люди прибегали, как к последнему утешению, к самоубийству. Лишь только блеснул на земле небесный свет и подана людям чаша утешения, люди, вошедшие в полосу этого света и принявшие чашу, тем не менее, видя окру­жавший их внешний мрак, страдали до того, что свое время считали концом мира. Вспомните, как апостол Павел убеждал Солунян о Пришествии Господа не спешить колебаться умом, что хотя тайна беззакония уже деется, но кончина не теперь. А когда? И проповестся сие Евангелие царствия по всей вселенней, во свидетельство всем языком: и тогда приидет кончина. На что яснее и вернее, а также и утешительнее сего указания! Еще большая половина языков вселенной не слышала Евангелия царствия. А и слышавшая разве достодолжно усвоила его? Разве у европейских народов Евангелие проникло до глубины сердца? Нет, оно еще на поверхности их душ. И это потому, что западные народы слушают Евангелие, затемненное извращениями католичества и протестантства; Россия слушает всесветлое Еванге­лие непросветленным еще, невежественным, неразви­тым умом и неуглубленным сердцем. Разве для того Бог сходил на землю и Сам изрек людям учение, чтобы оно вскорости же явилось в потемненном виде католичества и протестантства, а там, где сияет пол­ным своим светом, только немногие до дна их умов и сердец были просвещены и претворены им, – каков сонм святых Православной Церкви, масса же более по влечению сердца шла в сем свете, ясно не давая себе отчета, каким сокровищем она обладает?.. Жизнь и отдельного человека, тем более каждого народа и, несомненно, всего человечества проходит периоды, назначенные ей Творцом. В каком же возрасте те­перь человечество со времени рождения его в новую жизнь? О, конечно, еще в юном! Две тысячи лет для такого большого организма совсем небольшие годы. Пройдут еще многие тысячи лет, пока истинное Христово учение и оживотворяющая благодать Святого Духа проникнут во все члены этого организма, пока все народы и в них все отдельные личности усвоят Христово учение и подвергнутся благодатному действию его: правда Божия сего требует. Истина Хри­стова и благодать Святого Духа всею своею силою должны войти в человечество и произвести полное свое действие. Тогда только настанет зрелый возраст человечества: этот великий организм станет во весь свой рост, и станет столько добра творить, насколько способна созданная Богом Творцом и оплодотво­ренная Богом Спасителем природа человеческая. Еще древние пророки провидели и в восхитительных чертах изображали это время, когда „не будет пути нечисто­го я не заблудят люди, не будет льва и никакого зверя лютого, а волки и агнцы будут пастись вместе“; тогда „будет едино стадо и един пастырь“, по вожделенному слову Самой воплощенной Истины. Дале­ко-далеко еще человечеству до этой вершины! А потом оно пойдет вниз и спустится до таких глубин зла, до которых и пред потопом не достигало; жизненные силы света и добра почти вконец иссякнут в одрях­левшем человечестве, – тогда-то, и не раньше как тогда, настанет конец мира. Вот мысли, успокоившие мое взволнованное вашим письмом сердце. Они не больше мои, чем ваши; но да перельются они из ва­шей головы в сердце и да послужат облегчением и вашей душевной боли, которой я вполне сочувствую и которую сам, вероятно, так же остро чувствовал бы, если бы не стоял несколько в стороне от поля битвы»[328]

.

Тот же аргумент был и у другого православного миссионера (немало послужившего в Китае) – у свят. Иоанна (Максимовича). Он остужал апокалиптический пыл о. Серафима (Роуза): « – Евангелие проповедано уже почти всем народам. Значит ли это, что уже наступает конец света?» – «Нет, – ответил Владыка, – Евангелие Христово должно быть проповедано на всех языках мира в православном понимании. Только затем наступит конец света»[329]

.

Как видим, реально действующие миссионеры всегда были настроены более оптимистично, нежели обычные монахи…

Впрочем, у этого (дерзну сказать – нашего) оптимизма есть и более древние патристические основания.