Христианум Империум, или Ариэля больше нет. Том III

Вскоре натиск викингов стал ослабевать, им, похоже, становилось скучно, а потом произошло нечто совсем несусветное. Один викинг толкнул другого плечом, тот в ответ ударил его топором по плечу, но, похоже, не сильно ему навредил, и они набросились друг на друга. Тут же все остальные викинги начали колошматить своих, начисто позабыв про франков. Вскоре они все валялись на залитой кровью земле. У кого-то из головы торчал топор, у другого кишки были выпущены наружу, а один викинг вцепился зубами в горло другому, да так и замер, поражённый мечём в спину.

– Ну вот и всё, господа, больше ничего интересного не будет, – рассмеялся Робер.

– Да уж, такого гостеприимства нам ещё не оказывали – задумчиво промолвил Северин.

– Свиньи, какие же свиньи, – скривился Аслан. – Воины Аллаха никогда бы не дошли до такой мерзости.

– До такой, конечно, не дошли бы. У каждого что-то своё, до чего он может дойти, – Эрлеберт посмотрел на Аслана спокойно, но твёрдо, тот в ответ сверкнул глазами, но ничего не ответил.

– Смотрите, тропинка ведёт куда-то вниз, – сказал Робер.

Они пошли вниз по тропинке, которая бежала между скалами, и вскоре увидели море – сумрачное, холодное, но совершенно спокойное. На берегу, у самой кромки воды, спиной к ним стоял викинг и смотрел на море. Услышав за спиной шаги, он обернулся и усмехнулся:

– Разве они вас не убили?

– Они почему-то решили поубивать друг друга, – в тон викингу усмехнулся Северин.

– Такой у них обычай. Весь день они пьют, к вечеру набрасываются друг на друга, обычно все до единого погибают, но по утру оживают и опять начинают пить. Они получили, что хотели. Ничего другого им никогда не было надо, только пьянствовать да драться, а с кем – без разницы. Им даже враги не нужны, они вполне могут драться друг с другом.

– А ты разве не один из них?

– Один из них. Но я другой. Раньше казалось, что мы одинаковые: ходим в морские походы, делаем набеги, грабим и убиваем, потом возвращаемся домой и пируем. Но вот мы оказались здесь, и стало понятно, что мы всегда хотели разного. Они ходили в походы только для того, чтобы, вернувшись, пировать. Убивать они тоже любили. Я никогда не любил убивать, это была просто работа. Жрать-то надо, а ведь мы не сеем. Но в походы я ходил ради моря. Только в море моя душа оживала. И только сейчас я понял, что без моря всё для меня теряет смысл.

– Ну так вот же оно – море.

– Не то. На берегу моря нет. Море – это когда не видно берегов.

– Что же ты делаешь на берегу?

– Жду корабля, который заберет меня. Мне нужен такой корабль, который не пристаёт к берегу. В море я смогу жить.

– А жрать-то уже не надо? У твоих товарищей хоть мясо есть.

– Здесь всё по-другому. Чтобы насытиться мне достаточно нескольких глотков морской воды. Морская соль – единственный вкус, который я согласен чувствовать во рту.

– Смотри, кажется, парус.

– Корабль! – радостно заорал викинг и бросился в воду. Он поплыл крупными саженками навстречу кораблю.

Глава X. Райский сад

– Неужели мы никогда не согреемся, – бурчал Аслан. – Почему в ваших скотских мирах всегда так холодно?

– У викингов было не так уж холодно.

– Там я от тоски продрог до костей.

– Ну значит скоро согреешься. Здесь желания исполняются быстро. Хотя стоило бы мечтать о чем-то более важном, чем хорошая погода, – философически промолвил Северин.

Они брели по унылому полю, где почти не было красок, и вдруг увидели впереди яркое зелёное пятно. По мере приближения стало видно, что это лес, но совсем не такой, какие они видели до сих пор. Лес был полон диковинных экзотических деревьев, с такими яркими зелёными листьями, что они казались изумрудными. Почти все деревья были усыпаны крупными цветами самых разнообразных и причудливых форм и всех возможных расцветок. Красные, фиолетовые, бордовые, белые цветы были повсюду. На деревьях висело множество плодов, похожих на персики, яблоки, груши, виноград. Трудно было поручиться, что это именно они, потому что плоды свисали не с деревьев, на которых обычно росли. Например, увесистые кисти винограда свисали с мощного кедра, яблоки облепили пальму, а груши просто расположились среди крупных листьев магнолии.

– Да это не лес, а сад, – улыбнулся Эрлеберт. – Почти, как у моей бабушки. Только над этим садом потрудилась куда более причудливая фантазия.

– Ужасающая безвкусица, – сморщился Аслан. – Плод воображения идиота. Здесь может понравится разве что маленькому ребёнку, который любит всё яркое и не понимает разницы между грушей и магнолией.

– Ты прав, мой друг, – охотно согласился Эрлеберт. – Создатель этого сада явно не обладает тонким вкусом. Но здесь тепло. А ведь ты хотел, чтобы было тепло.