Христобудда

Имена Бога и, в частности, его представителя,наречённого Иисусом или Христом, согласно молвеи текстам,были изжеваны, заношены, брошенына берегу реки, именуемой жизнью,как пустые раковины моллюска.И однако, на ощупь в этих святых именах,

обескровленных именах, в этих захватанных лепестках,в этой сдаче, полученной от океана любвии страха,всё ещё что-то трепещет — то ли агатовые уста,то ли радужный след, до сих пор мерцающий в свете.По мере того как имена Бога использовалисьлучшими и худшими, чистыми и нечистыми,белыми и чёрными, окровавленными убийцами

и жертвами, позолоченными напалмом, —по мере того как Никсон рукою Каинаосенял крестом своих смертников, —по мере того как всё меньше мельчайшихбожественныхокаменелостей оставалось на пляжах,люди начали исследовать краски,будущее меда, положение урана,

искали с недоверием и верой возможностьубивать и не убивать друг друга, сплотиться в ряды,уйти куда подальше, безгранично не ограничиваться.Мы, пересекающие эти периоды, которые горчаткровью,копотью пожарищ, мёртвым пеплом,и не утратившие зрения, — мыто и дело задерживаемся на именах Бога,

с нежностью подбираем их, как памятьо предках, о самых первых, о вопрошавших,о нашедших гимн, который сплотил ихв несчастьи,и вот сейчас, оглядывая пустые останки,в которых обитало святое имя,мы льнём к этому нежному крошеву,измельчённому благом и злом.