Христос в Жизни. Систематизированный свод воспоминаний современников, документов эпохи, версий историков

«Таких нетерпимых злодеев, — отвечали книжники, — он предаст тяжкой казни, а виноградник отдаст другим работникам, которые будут доставлять ему плоды исправно и в назначенное время».

Отвечать таким образом, произнося на самих себя суд, можно было, или совершенно не поняв притчи, или приняв личину явного бесстыдства. Не понять было нельзя; покров иносказания слишком был прозрачен, и каждый видел, что под господином виноградника разумеется Бог, под виноградником — народ иудейский, под слугами — пророки, под единородным сыном — Мессия Иисус; следовательно, под негодными виноградарями — современные Иисусу правители и вожди народа иудейского. Пример пророка Исайи, употребившего подобную притчу с полным разъяснением, устранял любое недопонимание. Значит, языком книжников говорило бесстыдство, желавшее сделать вид, будто не узнает себя в том, что так ярко изображено. «Так, — подтвердил Господь, — хозяин виноградника предаст казни негодных виноградарей, и виноградник будет отдан другим, лучшим…» Тон голоса и взор показывали, что грозные слова относятся прямо к членам синедриона.

«Избави Бог»! — воскликнул один из них, как бы пораженный угрозою…

Архиеп. Иннокентий. С. 104–105.

Тот, кто имеет уши, да слышит!

Евангелие от Фомы.

Апокриф (69).

Чтобы сорвать с лицемеров саму маску, которою они прикрывались, показать, что не страх или что либо подобное заставляет Его не отвечать на вопрос синедриона, а единственно уверенность в бесполезности ответов, Господь обратился к посланным с новым вопросом, на который им нельзя уже было не отвечать, хотя ответ клонился к совершенному их посрамлению, — и, по обыкновению своему, заключил этот вопрос в притчу. «Может быть, — сказал Он, — взглянув пристально на книжников, — вам легче будет дать мнение вот на это дело. У одного человека было два сына. Однажды он подошел к первому и сказал: сын, поди работай сегодня в винограднике моем. Но сын был столь груб, что решительно отвечал: не хочу! Но после одумался и пошел. Отец обратился к другому сыну и сказал ему то же, что первому. Сей, со всем уважением отвечал, что он немедленно пойдет в виноградник; однако же не пошел. Который из двух, — прибавил Господь, посмотрев на книжников, — исполнил волю отца? » — «Разумеется, первый», — гордо отвечали книжники, не видя еще, куда клонится притча, и решительным ответом желая показать, что они ни в коем случае не относят ее к себе. «Не то же ли самое, — возразил Господь, происходит с вами? — Иоанн пришел к вам путем правды, жил и учил, как пророк; но вы не поверили ему, не принесли покаяния, им заповеданного, вы, кои, подобно тому второму сыну, непрестанно твердите, что согласны исполнять волю Отца. Напротив, люди, вами презираемые, мытари и грешники, оказывавшие до сей поры непокорность воле Божьей, поверили Иоанну, покаялись и принесли плоды, достойные покаяния. По крайней мере, этот пример должен был тронуть вас и пробудить. Но вы остаетесь упорными и нераскаянными. И вот, говорю вам, — прибавил Господь, возвысив голос, — мытари и грешники войдут, и скоро, в Царствие Небесное; а вы, которые думаете, что имеете полное право на него, будете изгнаны из него». Произнести эти слова, обращенные к первосвященникам, в присутствии всего народа, значило поразить их как громом. Все, чего они надеялись достигнуть своим торжественным явлением к Иисусу, было потеряно; — самое достоинство их служило им теперь в тягость. С радостью они вступили бы в спор с Иисусом: но неуверенность в своих силах связывала язык; еще охотнее употребили бы силу, но народ был на стороне Иисуса. Не зная, на что решиться, они невольно оставались пред Ним, как осужденные — для слушания последнего приговора.

Архиеп. Иннокентий. С. 102–104.

И чем проще истина, тем она прекрасней.

Ф. Мориак. С. 136.

Поскольку во мнении иудеев о земном царстве Мессии было не все ложное и несбыточное, а была и истина, то нельзя было в настоящем случае сказать ученикам вообще: «ваши ожидания напрасны!» Они не были бы напрасны, если бы ученики и все иудеи сумели отличить пришествие Мессии первое и уничиженное — от пришествия второго, славного и величественного, и не смешивали духовного, всемирного владычества Его с земным господством над Иудеею. Чтобы узнать им истинную точку зрения на предметы и дать ключ к пониманию наступающих событий, которые действительно содержали в себе весьма много превышающего их тогдашние понятия и чудесного, Господь обратился к обыкновенному своему способу образной речи — к притче.