Хромой Тимур (Звезды над Самаркандом - 1)

По ее сдержанным словам, по всем ее напряженным скупым движениям было видно, что не радостные дела привели ее в Самарканд, не на веселье она сюда так неожиданно приехала.

Когда Сарай-Мульк-ханым, по обычаю, спросила ее о муже, о царевиче Мираншахе, Севин-бей, не поднимая глаз, ответила так тихо, что Улугбек даже вытянул шею, чтобы расслышать ее слова:

- По-прежнему нездоров. Третий год, с тех пор как на охоте упал с лошади, нездоров. С головой у него нехорошо.

Великой госпоже не терпелось узнать причину ее приезда; старуха спрашивала то одно, то другое, пытаясь выведать, какое дело привело сюда сноху, но гостья отвечала коротко, подавленная своей печалью.

Сарай-Мульк-ханым спросила:

- Может, сама ты нездорова? Не полечиться ли к нам приехала? У государя есть хорошие лекари.

- С государем мне самой надо поговорить.

Старуха насторожилась:

- О Халиле, что ли?

Халиль-Султан, как и Улугбек, находился на ее попечении по решению деда. Внуков своих он отбирал от их матерей со дня рождения и отдавал на воспитание своим женам. Вмешательство матерей в дела воспитания считалось дерзостью, но, если они хотели что-нибудь спросить о своих сыновьях, спрашивать надлежало у воспитательницы, у бабушки, а не у деда.

Но Севин-бей, чтобы отстранить ревнивую подозрительность великой госпожи, попыталась улыбнуться и погладила ее руку:

- Нет, нет, о своем деле. А что Халиль?

- Жениться вздумал.

- Правда, Халиль? - взглянула мать на царевича.

Халиль-Султан опустил глаза под ее взглядом.

- Я говорил бабушке. Но она пока отмалчивается.

Сарай-Мульк-ханым живо ответила:

- Тебя не было утром. А ответ есть, дедушка хочет сперва посмотреть твою невесту.

- Это не по обычаю! - смело возразил Халиль-Султан.

- Дедушка сам создает обычаи. Как он решит, так люди должны жить! резко поправила бабушка внука.

Старуху раздосадовало и упрямство и непослушание питомца. Ей неловко было, что при своей матери Халиль так несговорчив, так строптив со своей воспитательницей. Но она тотчас доверчиво сказала царевне:

- Он послушен, прилежен. Читать, правда, не любит, но тут уж я ничего не поделаю, это - дело учителей. Каков он в походах, сама знаешь, - весь народ его смелость славит. А с этой невестой никак его не уломаю.

- С какой невестой?

Старуха сказала удивленно и возмущенно:

- Не хочет ни одной, кроме одной!

Мухаммед-Султан засмеялся, повернувшись к Халилю.

Халиль рассердился, но ничем этого не выдал, лишь глаза прищурились, и Севин-бей со щемящей нежностью заметила, как они похожи между собой, ее мальчики. Она улыбнулась, спрашивая старуху:

- И что же? Вы против?

- В нашей семье самим государем порядок установлен - жениться надо на достойных, брать из ханских семей, начиная с меня самой. А Халиль подобрал себе...

Старуха не решилась сказать так прямо, как поутру говорила мужу, - ей не хотелось обижать внука.

Дернув как бы от удивления плечом, она договорила:

- Подобрал себе дочь неизвестного человека.

- Его весь Самарканд знает, весь народ, он ремесленный староста, знаменитый мастер...

- Народ - это еще не Самарканд. Самарканд строим, украшаем, прославляем мы. Мастера делают то, что мы заказываем. И тебе негоже себя ронять.

- Но я хочу, чтобы моей женой была...

Сарай-Мульк-ханым поспешно прервала его:

- Я не спорю. Я тебя выслушала. Я говорила с дедушкой. Я передаю тебе его волю. Он государь, а не я!

- Ладно. Я ее приведу!

- Кстати, и я взгляну, что за сноха у меня будет, - улыбнулась мать.

- Еще неизвестно, будет ли! - сердито возразила великая госпожа.

- А когда? Куда? - спросил Халиль.

- Сегодня. Сюда! - строго ответила бабушка.

- Так скоро?

- Ты же сам торопил меня!

- Успею ли?

- Твое дело.

- Тогда разрешите мне пойти?

- Да, времени остается мало.

Уже встав, Халиль-Султан развел руками, повернувшись к старшему брату:

- Не зря вы сказали: "дурная примета", когда конь у меня споткнулся. А я еще подкову потерял.

И добавил, улыбаясь бабушке:

- Надо б вернуться, а я приехал. И в такой день вы такую задачу мне задали!

- Сам меня торопил, не взыщи! - поежилась Сарай-Мульк-ханым.

- Смелей, Халиль! - снова засмеялся Мухаммед-Султан.

- А я не знал этой приметы! - звонко, с испугом сказал Улугбек.

Это было первое, что он сказал сегодня. Он только внимательно слушал, сидя около бабушки и внимательно вникая в разговоры взрослых.

Его неожиданные слова рассмешили Севин-бей. Впервые она засмеялась и погладила мальчика по плечу.

- Я тебе привезла подарок.

- Спасибо, тетя.

- Будешь беречь?

- Очень!

- Помни обо мне...

И она достала откуда-то из складок пояса небольшой кривой кинжал в сафьяновых ножнах с усыпанной рубинами рукояткой.

- Он меня в дороге хранил; пусть хранит и тебя на твоих дорогах.

В ее словах прозвучало что-то столь горестное, что Улугбек поцеловал ее подарок, прежде чем принялся разглядывать его.

- Какая сталь! - восхитился мальчик.

- Ее привозят арабы из Дамаска. А рукоятку делали мои мастера, азербайджанцы. Они хорошо умеют.

* * *

- Коня перековали! - быстро сказал конюх Халиль-Султану, едва царевич появился у выхода.

- Пускай отдохнет. Подай другого.