Хроника мёртвого города

— Мания величия просто у тебя. Вот и все, — по обыкновению поддел его собеседник, — поел бы чего, ходишь, как костыль бородатый.

— Все сказал? — смысла в таком диалоге было с гулькин … кхм … нос.

— Нет еще. Мне тут Совун хлопчика передал. Говорит, вопросов у него куча, вроде как не местный.

— Ясное дело не местный. Газеру выспрашивать нечего, и так все знает. От меня-то ты что хочешь?

— Я болтать не люблю, да и занят. Потрещи с ним, а? — в голосе практически угадывались нотки мольбы.

Проводить увеселительные экскурсии по пустым и холодным улицам Города было тем еще удовольствием. Но раз уж решили повесить эту святую обязанность на него, значит, не отвяжутся.

— Черт с тобой, веди меня к своему попаданцу.

Попаданец оказался парнем неопределенного возраста в старых мешковатых штанах и толстых очках на цепочке. Глаза его были сильно увеличены стеклами и выглядели донельзя потешно. Еще он перебирал пухлыми губами на выкате, репетируя вопросы, которые непременно хотел задать. Борат даже улыбнулся, пока они подходили к незнакомцу.

— Ну, оставлю вас. Мне пора, — неуловимое мгновение, и Борат остался наедине с новым собеседником.

Тот немного помялся, потеребил мятый блокнот в руках и решил представиться:

— Рад, что согласились уделить немного времени. Я, в общем-то…

— Журналист, — закончил за него Борат, — Но это не имеет никакого значения.

— Хм, да, вы правы, — смешался незнакомец, — Меня зовут…

— Нет мне разницы, как тебя родители обозвали. Здесь так не принято. Я — Борат. А ты Туристом будешь, пока не уедешь. Устраивает?

Попаданец активно закивал, его все устраивало. Еще бы, Борат оказался первым из пятерых в Городе, кто согласился с ним толково поговорить. Турист долго донимал вопросами о каких-то незначительных мелочах, перебивая самого себя чем-то, по его мнению, более масштабным.

«А как вы относитесь к оружию?», — спрашивал он и тут же задавал другой вопрос. — «Почему вы так не любите Пророка?»

— Давай, ты будешь хотя бы ждать моих ответов, ладно? — раздраженно оборвал поток вопросов Борат.

— Конечно, — тут же пролепетал Турист. — Так как вы относитесь к оружию? Готовитесь ли к войне? Если нет, то к чему все эти противогазы? — выпалил он, косясь на противогазную сумку на поясе газера.

— Скажем так, никакой войны мы не ищем, не надо представлять нас солдатами, готовящимися умереть, лишь бы не подчиняться Государству. Не было бы этого пресловутого Пришествия, никакой бы блокады никогда не состоялось. А теперь мы все поголовно записаны в списки радикальных экстремистов. Мы этого не хотели.

— Так почему не пойти на компромиссы с Пророком? — недоумевающе спросил Турист. — Все неудобства мигом прекратятся.

— Да потому что мы видим вас со стороны. Книги стали под запретом. Свободомыслие — уголовно наказуемо. Да и эта новая религия, основанная на тупом поклонении… Не наш путь.

— Погодите. Книги? Да Пророк с ними, с этими книгами. Зато какие зарплаты, новые расширенные льготы и целое непаханное поле для карьерного роста! Да и в религии, в общем-то, не поклонение вовсе, а Вера, — пояснил он с такой интонацией, словно учил дошкольника.

— Нет-нет-нет! — Борат остановился и возмущенно уставился на собеседника. — Веры там как раз-таки нет. Вера, она лежит в основе нашего движения. И это вера в человека, его силы и его будущее. Мы смотрим вперед, надеемся и верим в лучшее, готовясь тем временем, к худшему. А религия это сплошь поклонение — Пророку, его храмам и Прошлому. Это не просто нельзя назвать движением вперед, это скорее падение. Как только государство оказывается на краю попасти, в нем возникает новая религия, и толкает его туда с удвоенной силой.

— То есть вы считаете, что веры в религии нет? — насмешливо спросил Турист.

— Когда-то именно Вера направила самолеты в небо, а вот уже религия развернула их на небоскребы, — угрюмо ответил Борат.

До самого вечера они бродили по Городу, и поток вопросов лишь немного стал иссякать. Бестолковых, глупых и неинтересных вопросов. С наступлением темноты, за Туристом приехала машина в сопровождении милицейского патруля с красным треугольником на машинах — знаком Пророка. На всех выездах из города теперь стояли кордоны, не выпускающих газеров из Города.

Борат вернулся в свою каморку и вновь сел за рукопись, теперь уже с зажжённой свечой.

«Полезли ищейки, вынюхивают, что творится здесь. Роют копытом землю и готовятся. Только к чему? Хотя… известно к чему, вопрос в том, когда они решатся, и будем ли мы готовы к тому времени?

Десятки писателей разных эпох предупреждали о таком развитии событий. Предсказывали и грозили пальцем, взывали к голосу разума, пока еще не поздно. Все послушно кивали головами, рассуждали о высоких материях и все равно толкали мир к краю. Самое забавное, что все это понимали, а остановиться не могли. Получается, разум дан нам лишь для осознания собственного бессилия?

Хотя я что-то отвлекся. Продолжим. Хранилище.