Хроника революции

Генерал Алексеев - Николаю II, 14 часов 30 минут: "Всеподданнейше представляю Вашему Императорскому Величеству полученные мною на имя Вашего Императорского Величества телеграммы. От великого князя Николая Николаевича: "Генерал-адъютант'Алексеев сообщил мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение, что победоносный конец войны, столь необходимый для блага и будущности России и спасения династии, вызывает принятие сверхмеры. Я, как верноподданный, считаю по долгу присяги и по духу присяги необходимым коленопреклоненно молить Ваше Императорское Величество спасти Россию и Вашего наследника, зная чувство святой любви Вашей к России и к нему. Осенив себя кресным знаменем, передайте ему Ваше наследие. Другого выхода нет. Как никогда в жизни, с особо горячею молитвою молю бога подкрепить и направить вас. Генерал-адъютант Николай". От генерала-адъютанта Брусилова: "Прошу Вас доложить Государю Императору мою всеподданнейшую просьбу, основанную на моей преданности и любви к Родине и царскому Престолу, что в данную минуту единственный исход, могущий спасти положение и дать возможность дальше бороться с внешним врагом, без чего Россия пропадет - отказаться от Престола в пользу Государя наследника Цесаревича при регентстве великого князя Михаила Александровича. Другого исхода нет, но необходимо спешить, дабы разгоревшийся и принявший большие размеры народный пожар был скорее потушен, иначе он повлечет за собой неисчислимое катастрофическое последствие. Этим актом будет спасена и сама династия в лице законного наследника. Г.-а. Брусилов".

Александра Федоровна - Николаю II, 2 марта: "Мой любимый бесценный ангел, свет моей жизни! Не зная, где ты я действовала, наконец, через Ставку, ибо Родзянко притворялся, что не знает, почему тебя задержали. Ясно, что они хотят не допустить тебя увидеться со мной прежде, чем ты не подпишешь какую-нибудь бумагу, конституцию или еще какой-нибудь ужас в этом роде. А ты один, не имея за собой армии, пойманный, как мышь в западню, что ты можешь сделать? Это - величайшая низость и подлость, неслыханная в истории - задерживать своего государя. Может, ты покажешься войскам в Пскове и в других местах и соберешь их вокруг себя? Когда узнают, что тебя не выпускают, войска придут в неистовство и восстанут против всех. О мой страдалец! Всегда с тобой неразлучно твоя Женушка. Пусть этот образок, который я целовала, принесет тебе мои горячие благословения, силу, помощь. Носи Его7 крест, если даже и неудобно, ради моего спокойствия".

Неотправленная телеграмма Николая II генералу Алексееву: "Наштаверх. Ставка. Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России я готов отречься от престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно.

Николай".

"Товарищи - Граждане! Рука об руку и плечом к плечу должны сочувствующие делу народного освобождения идти на штурм твердынь власти, самоотверженно повинуясь Временному Правительству, организованному Государственной Думой. Трудовая группа".

Неотправленная телеграмма Николая II Родзянко: "Председателю Государственной Думы. Петроград. Нет той жертвы, которую я не принес бы во имя действительного блага и для спасения родной матушки России. Посему я готов отречься от престола в пользу моего сына с тем, чтобы он оставался при мне до совершеннолетия, при регентстве брата моего великого князя Михаила Александровича. Николай".

Граф Капнист - адмиралу Русину, 15 часов 37 минут: "Положение прежнее. Большая опасность со стороны социалиститов. Москва, Харьков и Симфрополь, по-видимому, подчиняются Думскому Комитету. Минмор считает необходимым действовать в согласии с Комитетом Думы, о чем дал директивы на север. Адмиралу Корвину угрожала со стороны нижних чинов, считающих его немцем, опасность. По соглашению с караульным начальником он был арестован и отправлен в Думу, где получил свободно отдельный пропуск, но остается там до отъезда на север. В Кронштадте анархия. Вирена, кажется, убили. Курош арестован. Два члена Думы попробовали восстановить порядок. В Луге и Ораниенбауме возмущение. Я виделся с Родзянко, к которому ездил в Думу с согласия минмора, причем выяснил, что Думский Комитет не вступал в связь со ставкой. Родзянко сказал мне, что вступит в сношение с генералом Алексеевым и с вами, дабы не было несогласных действий. Не откажите сообщить мне для доклада минмору позицию ставки, занятую в этом деле. Здесь приходится действовать по обстоятельствам, чтобы установить порядок и не нарушить интересов войны. Великий князь Кирилл Владимирович с батальоном гвардейского экипажа и вторым экипажем отдали себя в распоряжение Государственной Думы".