Хроника смертельного лета

Как правильно именуется та горячая пустота в груди, которая совершенно не дает ему дышать? Как избавиться от вставшего перед ним образа – окровавленные руки, сжимающие молоток, холодные голубые глаза, а потом – хрип, вырывающийся из пережатого в захвате горла? И как ему забыть вид измученного и дрожащего тела Катрин, распластанного на необструганном деревянном щите? Сергей полагал – счет оплачен. Но как выяснилось, он не только не оплачен – по нему еще набежали проценты.

Тем временем в туалет заглянул долговязый иностранец, и, увидев курящего Виктора, неодобрительно покачал головой. Но, видимо, по нужде приспичило срочно, и он поспешил к одному из писсуаров. Виктор понизил голос:

– Вчера Сергеев вызывал фигурантов по этому делу – всю вашу компанию. Поставил всех в известность. Твой приятель Орлов странно отреагировал – словно ему все равно. Больше тебя материл.

– Переживу, – буркнул Булгаков.

– А именно до него, полагаю, Рыков попытается добраться первым делом, продолжил Виктор.

– Переживет, – на Булгакова любое упоминание об Андрее Орлове до сих пор действовало, как красная тряпка на быка. И уж тем более, ему плевать на его душевное равновесие. Он не мог не замечать смущенное лицо Катрин, когда она, едва взглянув на экран вибрирующего телефона, сбрасывала звонки. Она не скрывала, что это Орлов. На совет Булгакова объясниться с экс-любовником, Катрин качала головой: «Не могу и не хочу с ним разговаривать. Он начнет настаивать на встрече, а у меня нет сил с ним препираться».

Иностранец помыл руки и, демонстративно отмахиваясь от дыма, покинул туалет.

– Надо бы мне с Антоном созвониться и обсудить ситуацию, – задумчиво уронил Сергей.

– Созвонись, – кивнул капитан, – но Анна Королева уехала, ты в курсе?

– В курсе, – проворчал Сергей. – Ее увезли в Париж. Хотя я не рекомендовал ей пока отправляться в дорогу. Но кто слушает врачей? Пока петух жареный в жопу не клюнет…

– Да еще Оксана Кияшко пропала, – уловил он голос Виктора.

– Это еще кто?

– Я тебе рассказывал. Та, которую этот гад наркотой травил ради ложного алиби. Есть подозрение, что она к его побегу руку приложила. Срочно продала квартиру и исчезла – вместе с деньгами, она сняла со счета все. Не исключено, ее уже и в живых нет.

– Ты так спокойно об этом говоришь? – Сергея покоробило.

– Спокойно? – нахмурился Виктор. – А я что, по-твоему, должен по потолку бегать?

– Телефон его родителей послушайте, – посоветовал Булгаков, – если, конечно, тебе действительно нужен совет. Мать свою он обожает.

Виктор покачал головой:

– Марина Рыкова слегла с инсультом, когда ей сообщили о побеге сына. Сейчас в больнице, в очень тяжелом состоянии. Прогнозы самые неблагоприятные.

– Пропади он пропадом, – процедил Булгаков, – Как же это я так… Не дожал. Ничего нельзя делать второпях.

– Для тебя лучше, что ты не убил его, иначе разбирательства с законом тебе было бы не миновать. Не думаю, что тебя посадили бы, но нервы попортили б точно.

Они вышли из туалета и сразу же увидели Катрин, мирно ожидающую их в кресле. Оба постарались придать лицам безмятежное выражение. Но Катрин с подозрением спросила:

– Что-нибудь случилось?

– Ничего, – твердо произнес Сергей. – Мы обсудили состояние полковника Лежавы. Со здоровьем у него неважно.

Виктор покосился в его сторону, но ничего не сказал. Пусть будет – неважное здоровье полковника. Он проводил их на паспортный контроль, где передал с рук на руки одному из коллег, чтобы им не стоять в очереди. И вот они по ту сторону границы. Обернувшись, Сергей и Катрин помахали майору в знак прощания. Они расставались надолго.

Приложение