Хроника царствования Карла IX

- Нет, это что-то не то, - вмешался другой. - Мало ли у короля врагов, кроме испанцев?

- Бертран прав, - заключил сержант, - я знаю, кого он имеет в виду.

- Кого же?

- Гугенотов, - отвечал Бертран. - Не надо быть колдуном, чтобы догадаться. Всем известно, что гугеноты заимствовали свою веру у немцев, а немцы - наши враги, что-что, а это уж я знаю наверное: мне в них не раз приходилось стрелять, особливо под Сен-Кантеном [94] - они там дрались как черти.

- Так-то оно так, - снова заговорил трубач, - но ведь мир-то заключили, и, если память мне не изменяет, шум из-за того был изрядный.

- Нет, они нам не враги, - подтвердил молодой конник, одетый лучше других. - Мы ведь собираемся воевать с Фландрией, и легкоконными войсками будет командовать граф Ларошфуко, а кто не знает, что Ларошфуко - протестант? Провалиться мне на этом месте, если он не протестант с головы до ног! У него и шпоры-то кондейские и шляпа гугенотская.

- Чума его возьми! - воскликнул сержант. - Ты, Мерлен, этого не знаешь, ты тогда еще в нашем полку не служил. Во время той засады, когда мы все чуть было не сложили головы в Пуату, под Ла-Робре, нами командовал Ларошфуко. У него всегда за пазухой нож.

- И он же говорил, что отряд рейтаров лучше, чем легкоконный эскадрон, - вставил Бертран, - Я это знаю так же верно, как то, что эта лошадь пегая. Мне рассказывал паж королевы.

Слушатели выразили негодование, однако это чувство скоро уступило место желанию узнать, с чем связаны воинские приготовления, против кого направлены те чрезвычайные меры предосторожности, которые принимались у них на виду.

- Сержант, а сержант! - заговорил трубач. - Правда, вчера было покушение на короля?

- Бьюсь об заклад, это все орудуют... еретики.

- Когда мы завтракали в Андреевском кресте, хозяин передавал за верное, что они собираются упразднить мессу.

- Тогда все дни будут у нас скоромные, - философически заметил Мерлен. - Вместо котелка бобов кусочек солонинки - это еще беда невелика!

- Да, но если гугеноты возьмут верх, то первым делом они перебьют, как все равно посуду, легкоконные отряды и заменят их этими псами - немецкими рейтарами.

- Ну, коли так, я бы им ребра пощупал. Тут поневоле станешь правоверным католиком, убей меня бог! Бертран! Ты служил у протестантов, - скажи: правда, что адмирал платил конникам всего лишь по восьми су?

- Да, и ни одного денье больше. У, старый сквалыга! Потому-то я после первого похода от него и удрал.

- А капитан-то нынче не в духе, - заметил трубач. - Малый он хороший, с солдатами поговорить любит, а тут за всю дорогу звука не проронил.

- Вести недобрые, - ввернул сержант.

- Какие вести?

- Уж верно, что-нибудь насчет гугенотов.

- Опять гражданская война начнется, - сказал Бертран.

- Тем лучше для нас, - подхватил Мерлен: он во всем видел хорошую сторону. - Знай себе круши, села жги, гугеноток щекочи!

- Они, поди, затевают то же, что когда-то в Амбуазе, - сказал сержант. - Потому-то нас и вызвали. Ну, мы порядок быстро наведем.

В это время из разведки вернулся корнет, приблизился к капитану и стал тихо ему докладывать, а его солдаты присоединились к товарищам.

- Клянусь бородой, ничего не понимаю, что творится в Париже! - заговорил один из тех, кто ходил в разведку. - На улицах мы ни одной кошки не встретили, зато в Бастилии полно солдат. На дворе швейцарские пики торчат - чисто колосья в поле!

- Их там не больше пятисот, - возразил другой.

- Гугеноты покушались на короля, вот это я знаю наверное, - продолжал первый, - и во время свалки великий герцог Гиз собственноручно ранил адмирала.

- Так ему, разбойнику, и надо! - вскричал сержант.

- Дело до того дошло, - продолжал конник, - что швейцарцы на своем чертовом тарабарском языке говорили: мол, слишком долго во Франции терпят еретиков.

- И то правда, за последнее время они что-то уж очень стали нос задирать, - сказал Мерлен.

- Уж так важничают, уж так спесивятся - можно подумать" что это они нас побили под Жарнаком и Монконтуром.

- Они бы рады съесть мясо, а нам оставить кость, - молвил трубач.

- Добрым католикам давно пора их проучить.

- Доведись до меня, - сказал сержант, - прикажет мне король: "Перебей эту сволочь", - да пусть меня разжалуют, если я заставлю повторить этот приказ!

- Бель-Роз! А ну-ка, расскажи, что делал в городе корнет, - обратился к нему Мерлен.

- Он говорил с одним швейцарцем, похоже, с ихним офицером, но только я не расслышал, о чем. Тот ему сообщал что-то, знать, любопытное, потому корнет все только: "Ах, боже мой, боже мой!"

- Гляньте: к нам конники летят во весь мах. Уж верно, с приказом!

- Кажется, двое.

Капитан и корнет поехали к ним навстречу. Двое всадников быстро двигались по направлению к легкоконному отряду. Один из них, нарядно одетый, в шляпе, украшенной перьями, с зеленой перевязью, ехал на боевом коне. Спутник его, толстый, приземистый, коренастый, в черном одеянии, держал в руках большое деревянное распятие.

- Будет драка, это уж как пить дать, - сказал сержант. - Вон и священник - его послали исповедовать раненых.