Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1

Я ощутил, как во мне вспыхнул огонек гнева. Это помогло растопить ледяной страх, скрутивший меня изнутри.

– Ваша светлость желает доказательств?

– Я желаю выпить лекарство! – рявкнул он. – И уснуть наконец. Будьте любезны…

– Ваша светлость, я могу…

– Да как вы смеете меня перебивать?! – гневно вскричал Алверон и попытался сесть в кровати. – Вы заходите чересчур далеко! Убирайтесь немедленно, и тогда я, возможно, еще подумаю о том, чтобы воспользоваться вашими услугами!

Его трясло от ярости, рука по-прежнему тянулась за пузырьком.

Повисла пауза. Я протянул ему пузырек, но, прежде чем он успел его схватить, я сказал:

– Вас недавно рвало. Чем-то молочно-белым.

Напряжение в спальне нарастало, но, услышав то, что я сказал, маэр застыл.

– Вам кажется, что язык у вас опух и сделался тяжелым. Вы чувствуете сухость во рту и какой-то странный, резкий вкус. Вас тянет на сладкое, на сахар. Вы просыпаетесь по ночам и обнаруживаете, что не можете двигаться, не можете произнести ни звука. У вас бывают приступы слабости, вас мучают колики и приливы паники.

По мере того как я говорил, рука маэра мало-помалу отодвигалась все дальше от пузырька. Лицо его уже не было яростным и гневным. Взгляд сделался растерянным, почти напуганным, но зато вновь стал ясным, как если бы страх пробудил некую внутреннюю осторожность.

– Это сказал вам Кавдикус, – предположил маэр, но голос его звучал неуверенно.

– Неужто Кавдикус стал бы обсуждать подробности вашей болезни с посторонним? – осведомился я. – Я опасаюсь за вашу жизнь, ваша светлость. И если мне придется нарушить приличия ради того, чтобы вас спасти, я это сделаю. Дайте мне две минуты на то, чтобы высказаться, и вы получите доказательства!

Алверон медленно кивнул.

– Я не стану утверждать, будто знаю, что именно входит в него, – я указал на пузырек. – Но основное, что вас отравляет, – это свинец. Это объясняет и слабость, и боль в мышцах и внутренностях. И рвоту, и паралич.

– Паралича у меня нет.

– Хм… – Я окинул его критическим взглядом. – Это хорошо. Но тут ведь не только свинец. Я так понимаю, что там еще изрядная доза офалума, который сам по себе не яд.

– А что же это тогда?

– Ну, скорее лекарство, точнее, наркотик.

– Так что же это тогда? – бросил он. – Отрава или лекарство?

– Вы, ваша светлость, когда-нибудь принимали лауданум?

– Да, как-то раз, когда был моложе, чтобы уснуть со сломанной ногой.

– Так вот, офалум обладает похожим действием, но его обычно избегают применять, потому что он вызывает очень сильное привыкание.

Я помолчал.

– Его добывают из смолы деннера.

Услышав это, маэр побледнел, и глаза его сделались совершенно ясными. Про сладкоедов знали все.

– Я подозреваю, что он стал добавлять его, потому что вы нерегулярно принимали лекарство, – сказал я. – Офалум должен был заставить вас с нетерпением ждать новой дозы и в то же время облегчать ваши страдания. Это также объясняет, отчего вас тянет на сладкое, приступы потливости и странные сны, которые вам снятся. Что же он туда еще положил? – задумался я вслух. – Вероятно, шовный корень или маннум, чтобы вас пореже тошнило. Умно. Жестоко и умно.

– Не так уж умно, – маэр улыбнулся одними губами. – Он все же не сумел меня убить.

Я поколебался, но наконец решился сказать ему правду:

– Убить вас, ваша светлость, было бы несложно. Он мог бы без труда растворить в этом пузырьке, – я поднял пузырек повыше, – достаточно свинца, чтобы вас убить. А вот сделать так, чтобы вы заболели, не убив и не парализовав вас, – это действительно трудно.

– Но для чего? Зачем ему травить меня, если не затем, чтобы убить?

– Ну, эту загадку вашей светлости разрешить будет проще, чем мне. Вы лучше меня знаете, какие интриги тут могут быть замешаны.

– Но для чего ему вообще меня травить? – маэр был искренне озадачен. – Я щедро ему плачу. Он живет при дворе, в почете. Он может свободно заниматься своими проектами и путешествовать, когда захочет. Он прожил тут уже десять лет. С чего бы вдруг?

Он покачал головой.

– Говорю вам, это совершенно бессмысленно!

– Ради денег? – предположил я. – Говорят, всякий человек имеет свою цену.

Маэр все качал головой с недоумением, потом вдруг остановился и посмотрел на меня.

– Нет. Только что вспомнил. Я заболел задолго до того, как Кавдикус принялся меня пользовать.

Он умолк, задумался.

– Да, верно. Я обратился к нему, желая узнать, сможет ли он исцелить мою болезнь. А симптомы, о которых вы говорите, появились лишь через несколько месяцев после того, как он принялся меня лечить. Это не мог быть он.

– Ваша светлость, свинец в малых дозах действует медленно. Если он намеревался вас отравить, вряд ли он хотел бы, чтобы вы принялись блевать кровью через десять минут после того, как вы примете его снадобье.

Я внезапно вспомнил, с кем говорю.

– Ох, простите, ваша светлость! Я неудачно выразился.

Он сухо кивнул в знак того, что извинения приняты.

– Слишком многое из того, что вы говорите, похоже на правду, и я не могу этим пренебречь. И тем не менее я все еще не верю, что Кавдикус мог так поступить.

– Мы можем это проверить, ваша светлость.

Он взглянул на меня: