Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 2

– Да у меня есть, – сказал я, указывая на свои вещи, которые так и валялись разбросанными на краю беседки. И только теперь заметил, что потрепанного старого плаща лудильщика там не было. Там была моя одежда, мои башмаки, моя котомка, из которой по-прежнему выпирала шкатулка маэра. Но плащ и меч исчезли. То, что я не заметил их отсутствия, было неудивительно: я не трудился одеваться с тех пор, как впервые очнулся рядом с Фелуриан.

Она медленно смерила меня взглядом с сосредоточенным выражением лица. Ее взгляд задержался на моем колене, предплечье, руке выше локтя. И только когда она ухватила меня за плечо и развернула, чтобы осмотреть спину, я понял, что она разглядывает мои шрамы.

Фелуриан взяла меня за руку и провела пальцем по бледной линии, идущей вдоль запястья.

– Ты плохо умеешь заботиться о том, чтобы уцелеть, мой квоут.

Я слегка обиделся, тем более что отчасти она была права.

– Ну, все же мне это неплохо удается! – натянуто ответил я. – Учитывая, что я то и дело влипаю в неприятности!

Фелуриан развернула мою кисть и внимательно осмотрела ладонь и пальцы.

– Ты не воин, – задумчиво произнесла она себе под нос, – однако ты весь искусан железом. Ты нежная пташка, которая не умеет летать. Ни лука. Ни ножа. Ни цепи.

Ее рука потянулась к моей ноге, задумчиво ощупала все мозоли и шрамы, нажитые за годы, проведенные на улицах Тарбеана.

– Ты много ходишь. Ты нашел меня в глуши ночью. Ты ведун. Ты отважен. И молод. И влипаешь в неприятности.

Она подняла глаза, посмотрела на меня, взгляд ее был пристальным.

– Быть может, моему сладкому поэту нужен шаэд?

– Что-что?

Она помолчала, словно обдумывая свои слова.

– Тень.

Я улыбнулся.

– Тень у меня тоже есть!

И обернулся, чтобы убедиться, что это так. Все-таки я находился в Фейе.

Фелуриан нахмурилась, покачала головой, недовольная тем, что я ничего не понял.

– Иному я дала бы щит, и он берег бы его от беды. Иного я одарила бы янтарем, или оплела бы ему ножны наговором, или свила бы ему венец, чтобы люди взирали на него с любовью.

Она торжественно покачала головой.

– Но не тебе. Ты из тех, кто ходит в ночи, кто следует за луной. Тебе нужна защита от железа, от холода, от ненависти. Тебе надо быть незаметным. Тебе надо быть легконогим. Тебе надо мягко ступать в ночи. Тебе надо быть проворным и бесстрашным.

Она кивнула, отвечая собственным словам.

– Это значит, что тебе надо сделать шаэд.

Она встала и зашагала к лесу.

– Идем, – сказала она.

Манера Фелуриан о чем-то просить была весьма непривычной. Я обнаружил, что если не сопротивляться изо всех сил, то автоматически начинаешь делать все, что она ни попросит.

Не то чтобы она говорила властно. Ее голос был слишком мягок и лишен острых углов, чтобы вынести вес приказа. Она не требовала и не манипулировала. Она говорила так, словно это само собой разумелось. Как будто она не могла представить себе мира, в котором тебе не хочется делать именно то, что она говорит.

А потому, когда Фелуриан сказала мне следовать за ней, я вскочил, точно марионетка, которую вздернули за веревочки. И вскоре уже шагал следом за ней сквозь тенистый сумрак древней пущи, гол как сокол.

Спохватившись, я едва не вернулся за своей одеждой, но потом решил последовать совету, который дал мне в детстве отец.

– Везде едят свинью по-своему, – говорил он. – Если хочешь ужиться, делай как все.

В разных местах разные правила приличия.

Так что я последовал за ней, голый и захваченный врасплох. Фелуриан шла довольно быстро, мох глушил звуки шагов наших босых ног.

Чем дальше мы шли, тем темнее становилось в лесу. Поначалу я думал, будто это просто ветви деревьев смыкаются у нас над головами. Но потом понял, в чем дело. Сумеречное небо над лесом постепенно темнело. Вот угас и последний фиолетовый отблеск, небо сделалось бархатно-черным, усыпанным незнакомыми звездами.

Фелуриан все шла и шла, я видел ее бледную кожу в свете звезд и силуэты деревьев вокруг, но более ничего. Чувствуя себя очень умным, я создал симпатическое связывание света и поднял руку над головой как факел. Я изрядно гордился этим: связывание, переводящее движение в свет, весьма сложная штука, если у тебя нет куска металла, который можно использовать для фокусировки.

Свет сделался ярче, и на миг я увидел все, что находилось вокруг. Темные стволы деревьев вздымались, точно массивные колонны, и уходили ввысь, насколько хватал глаз. Вокруг не было ни нависающих сучьев, ни подлеска, ни травы. Лишь темный мох под ногами и арки темных ветвей в вышине. Мне показалось, будто я очутился в огромном пустынном соборе, убранном угольно-черным бархатом.

– Сиар налиас! – бросила Фелуриан.

Я не понял слов, но догадался по ее тону, разорвал связывание, и на нас снова нахлынула тьма. В следующее мгновение Фелуриан бросилась на меня и повалила на землю, накрыв меня своим гибким обнаженным телом. Такое случалось и прежде, но на сей раз ощущения были не особо эротичные: я треснулся затылком о торчащий из земли узловатый корень.