Хроника Великой войны

– Я бы поверил в то, если бы Хамрак был простым смертным, но он – некромант – повелитель душ. Ему подвластно все. И если его воля одолела смерть, то почему она не смогла повергнуть в ничто прихоть Гамара и горстки его сторонников?

– Горстки? – Осерта пытливо вгляделась в Халхидорога.

Он встретил её внимательный взгляд и вдруг смутился.

– Признайся, когда начиналась война, ты был рад тому. Ты видел в ней возможность проявить себя, применить все, чему обучился за долгие годы в училище воителей?

Гхалхалтар улыбнулся:

– А ведь ты права! Так оно и было. Но теперь это позади, и сейчас я мечтаю только об одном: чтобы все кончилось и чтобы мы поселились вдвоем на каком-нибудь зеленом острове во Внутреннем море.

– Или в Виландоре.

– Нет, в Виландоре холодно.

– Я согрею тебя, – Осерта прижалась к Халхидорогу.

Он вдруг вспомнил Лукавого и его рассуждения про девушек и теплые плащи. Это воспоминание перенесло Халхидорога в далекое Грохбундерское ущелье.

– Отчего ты молчишь, – Осерта взглянула на гхалхалтара.

– Просто задумался. Помнишь, как мы с тобой гуляли по равнине, а попадавшиеся солдаты смотрели и завидовали нам?

– Помню. Они, кажется, и сейчас завидуют нам.

– Пусть, ведь, пока мы вместе, нам ничего не страшно и все будет хорошо.

– Я знаю, ибо люди, и гхалхалтары, и даже твари не злы, если относиться к ним с добром.

***

Герои расположились на ночлег в одной из деревенек, затерянных в степи. Открытая всем ветрам, она казалась одинокой и жалкой. Испуганные жители, узнав в воинах своих защитников, приняли их радушно, отвели одну хижину, хорошо накормили: зачем жалеть еду, если придут хамраковцы и отберут все?

Повеселевший от хорошей трапезы Рупин бойко разглагольствовал:

– Я видел – страх просочился в ваши души. Герой не должен бояться.

Гхалхалтары слабы и ничтожны, и вы убедились в справедливости моих слов сегодня, когда умертвили десяток из них.

– Уйми свою неразумную радость. Сегодня наши клинки испили кровь тварей, но не гхалхалтаров, – возразил Байдан.

– Какая разница? Твари, гхалхалтары – все они порождения тьмы.

– Это так, равно как ты и простой пастух являетесь порождениями света, – согласился Байдан. – Только ответь на такой вопрос: кто лучше владеет оружием ты или человек, который всю свою жизнь пас скот?

– В бою я стою ровно столько пастухов, сколько есть стрел в моем колчане, – гордо произнес лучник.

– Да. Равно и гхалхалтар стоит столько тварей, сколько волос у него на голове.

– А коли гхалхалтар лыс?

– Я говорю серьезно, – повысил голос Байдан.

– Вам осталось только скрестить клинки. Ваши языки скоро доведут вас до этого, – вмешалась Китара.

Байдан, как предводитель отряда, сдержано замолчал, Рупин тоже отступил, посчитав спор выигранным и ища новую тему для разговора.

– Лучше бы вы направили умы ваши на размышления о дне завтрашнем, – продолжала воительница.

– День, как день.

– У тебя, Рупин, все легко, как будто мы идем разнимать матросов, замутивших разум свой вином. Подумай, мы же можем завтра столкнуться с гхалхалтарами. А у тебя "день, как день".

– Видно, Вседержитель благоволит ко мне.

Китара ничего не ответила, но метнула на лучника испепеляющий взгляд.

– Гхалхалтары разбросались отрядами по степи, – заговорил неожиданно Байдан. – Сегодня встретились мы с отбившимися от войска тварями. Основные силы должны быть неподалеку. Ночью нет от них опасности. Не зная окрестностей, они не станут двигаться по темноте.

– Как будто ты хорошо знаешь степь, – фыркнул Рупин.

– Не перебивай, – назидательно проговорила Китара.

– Сама правота глаголит твоими устами. Мои уши не приемлют подобных обращений, – лучник поднялся и двинулся к койке.

Байдан посмотрел на него и резонно сказал:

– Завтра рано вставать. Надо будет выйти до того, как покажется над степью солнце и Хамрак нагрянет в деревню. Поэтому последуем единственному за сегодняшний день разумному поступку Рупина и ляжем спать.

– Спать, значит, спать, – молчаливый Тулб безропотно улегся на лавке.

– Пойду затворю дверь, – отозвалась Китара. – Вседержитель всемогущ, но лучше приготовиться к худшему.

***

Днем молчаливая, степь ожила к ночи. Шелест иссушенной горячим солнцем травы, стрекот насекомых просачивались сквозь тонкие стены хижины. Басовито рокотал храп Байдана.

Китара лежала, думая о предстоящем дне. Через несколько часов они двинутся в путь и встретятся с воинством Хамрака. Задача их не из легких: убить бессмертного некроманта. Воительница была уверена, что, оставшись без предводителя, гхалхалтары разбегутся или, по крайней мере, отступят. Ведь именно в Хамраке, Маге Ночи, заключено главное зло…

Китара услышала шорох, словно какое-то насекомое вдруг застрекотало не снаружи, а в доме. Звук затих. И повторился снова. Теперь воительница различила в нем осторожные шаги. Рука потянулась к кинжалу, и в это время Китара увидела выросшую над ней фигуру.

– Рупин?

В темноте блеснули глаза стоящего.

– Тише, – лучник сел в ногах воительницы.

Она поднялась.

– Что ты здесь делаешь? Почему не спишь?

– Такой же вопрос могу я задать и тебе.

– Бессовестный!