Хроника времён 'царя Бориса'

В-третьих, появление человека по фамилии Бернштейн, агента двух, а возможно, и трех зарубежных спецслужб, создающего на всей территории бывшего Союза сеть совместных предприятий, нацеленных на вывоз сырья, ценных металлов, золота и, как понимает любой здравомыслящий человек, нацеленных не только на это, нельзя считать случайным. Именно в этот период фамилия Бернштейна, да и сам он, попеременно тасуясь с Якубовским, появляется на телеэкранах и на газетных страницах.

Бернштейн - частый гость на даче Баранникова. Еще до этого Баранников пытается вовлечь в этот замкнутый круг Шумейко. Там же, на своей даче, он знакомит Шумейко с Бернштейном. В какой-то момент Шумейко почувствовал неладное и раньше времени покинул застолье.

Одиозный Якубовский уже успел поработать в Генеральной прокуратуре, а затем в правительстве. И там и там в качестве помощника самых высоких должностных лиц, проще говоря, порученца по особо важным заданиям. И это все в возрасте 27 лет.

Владимир Шумейко о своем знакомстве с этим человеком рассказывает так:

- Меня познакомили с Якубовским случайно. После того как я перешел с должности заместителя Председателя Верховного Совета на пост вице-премьера, я оказался в положении лимитчика. Никого в Москве не знаю, а формировать собственный аппарат надо. Там, в Верховном Совете, правительству Гайдара я был нужен, а здесь, по сути, изгой. У них уже сбитая команда, а тут - нате вам, Президент преподносит сюрприз и подсовывает Шумейко. У всех один вопрос - зачем? Сижу не поймешь где - ни кабинета, ни телефонов. А срок Указа Президента о моем назначении как бы истекает. К положенным дню и часу я, судя по всему, не приступлю к работе. Руководитель правительственного аппарата Головков практически ничего не делает. Он их человек. И вот тогда мне порекомендовали Якубовского. Я взял его в качестве своего внештатного помощника. Помню наш разговор. Я спросил его:

"Справедливы ли слухи, что для вас не существует невозможных дел?" Якубовский, ничуть не смущаясь, отвечает: "Справедливы!" В таком случае я ему называю номер кабинета, этаж. Там сидел один высокий чиновник из старой гвардии. Когда я попросил его освободить кабинет, он засмеялся и не без наглой уверенности заявил: "Вас, уважаемый Владимир Филиппович, снимут или переведут, не исключено, что вы все подадите в отставку, а я как сидел в этом кабинете, так и буду сидеть". Все это я рассказал Якубовскому, попросив его действовать осторожно. Мне не хотелось никаких осложнений, скандалов. "Задачка простая, - говорю я ему, - завтра истекает срок президентского Указа и я должен сидеть в том самом кабинете. К этому времени кабинет должен быть обставлен мебелью, оснащен связью. Короче, стать нормальным кабинетом вице-премьера". Разговор у нас происходит днем, накануне, а въехать в новый кабинет я должен завтра к девяти утра. Приезжаю на следующий день к десяти. Невероятно - все стоит, все работает, скандалиста, моего предшественника по кабинету, и след простыл.

Вы спрашиваете, что из себя представляет Якубовский? Его наглость не имеет степеней. Это тот случай, когда наглость, самонадеянность и самоуверенность позволительно назвать талантом. Я, не скрою, ведь и сам нагловат, но такого класса я ещё не видел.

- Вы его боитесь? Я слышал, он возвращается.

На этот вопрос вице-премьер мне не ответил - его внезапно вызвал Черномырдин. Не хотел отвечать односложно: да или нет, а на более подробный разговор времени действительно не было.

Потом интересы разошлись. Члены межведомственной комиссии совершили рейды в Швейцарию, Канаду и разжились компрометирующими материалами на Руцкого и Баранникова у того же Якубовского.

Деятельность межведомственной комиссии по борьбе с коррупцией, череду разоблачений и намеков на разоблачения, последовавших за этим, можно считать ещё одной краской непростого лета 1993 года.

В августе парламент заседал в вялом режиме. Верховный Совет оказался не готовым к столь спонтанным решениям своего руководства - сделать работу ВС перманентной. Настроенный на каникулы аппарат не располагал необходимыми запасами проектов будущих законов. Правительственные разработки были отвергнуты с порога. На создание своих собственных необходимо время. Хранилище законодательной мысли оказалось пустым. Августовский период Верховного Совета можно охарактеризовать одной фразой: парламент сторожил Президента.

После 91-го года август - месяц меченый. В августе густеют предчувствия, все чего-то ждут, пророчествуют. Нынешний август из той же серии - что-то должно случиться.

Владимир Исаков - председатель парламентского комитета по конституционному законодательству - исключает возможность принятия новой Конституции. Вместо этого он предлагает более двадцати поправок к существующей. Одна из них дает право съезду "по собственному усмотрению решать любой вопрос в пределах Российской Федерации". Суть остальных отныне и навсегда всевластие парламента. По признанию средств массовой информации, в случае принятия данного проекта "самодержавие парламента станет конституционным".