Хроника земли Прусской

Диван по прозвищу Клекине[601], вождь бартов, и погезанин Линко[602] с большим войском вторглись в землю Кульмскую и, пока на шум этого войска братья из Христбурга и прочие сходились в землю Кульмскую, погезаны, как заранее приказал Диван, с сильным войском всадников и пехоты пришли в замок, называемый Транпере, стоящий между Христбургом и Мариенбургом

[603], на осаду которого они оставили пехоту, а одного человека по имени Кольте поставили их вождем. Но конница прошла до волости, называемой Альгент, в которой ныне находится замок Мариенбург, и до Мариенвердера, убивая, хватая и сжигая все, что ни попадалось им на пути. Узнав об этом, братья из замков Пусилии[604] и Вишова[605]

со своими оруженосцами пришли на помощь братьям и горожанам из Христбурга, уже во всеоружии. И когда братья, продвигаясь, приблизились к осажденному замку, пруссы, прекратив штурм, обратились в бегство. В этом бегстве и штурме замка многие пруссы были убиты и смертельно ранены, а Кольте, вождь их, также пал от меча, и вот бегущая пехота встретилась с конницей. Напуганные этим, собрались и конница и пехота и встали лагерем на берегу Сиргуне, а напротив них разместились братья со своим войском. Пруссы, видя, что сражения им не избежать, улучив момент, когда христиане, как бы забыв о страхе, оказались без надежной стражи и даже расседлали коней, половину войска своего тайно переправили через реку, и одни сзади, другие спереди навязали христианам жесточайшую битву, и, прежде чем христиане смогли приготовиться к отпору, было убито 12 братьев и 500 человек близ деревни Погансте. Они погнались за остальными бегущими в город и после непродолжительного штурма силой взяли и совершенно разрушили город и замок помезан и предместье[606] братьев, взяв в плен и убив всех, кроме тех, которые смогли убежать в замок братьев. В то время в замке Христбург оставались всего три брата и три слуги и один помезанин по имени Сиренес, из-за каких-то совершенных им проступков закованный в цепи. Он, разбив колодки, с мечом и копьями, словно бесстрашный лев, встал на мосту замка братьев и преграждал доступ врагу, пока не опустились ворота. После этого один брат стрелой сразил одного прусса, которому было поручено охранять 40 христианских детей, взятых в плен и связанных, и дети, бежав в замок, спаслись от вечного плена.

144. О ГИБЕЛИ МНОГИХ ПРУССОВ

Вышеупомянутый Диван, опять ожесточившись на род христианский, собрав сильную рать, снова разграбил волости близ Христбурга и Мариенбурга, думая, что теперь, как и прежде, все должно совершаться по его прихоти. Ведь он уже убил и захватил в плен столько братьев и прочих христиан, что не верил, что уцелел кто-либо, способный оказать ему сопротивление. Вот почему, выслав вперед свое войско с добычей, он с горсточкой людей последовал за ним. Но братья из Христбурга и Эльбинга с небольшим войском, уповая на Того, чьей силой один преследует тысячу и двое прогоняют тьму[607], пришли к реке Ховар[608]. Там они мужественно напали на Дивана и убили одного его сородича по имени Даборе и всех людей. Но Диван спасся, в великом смущении бежав с горсточкой людей. Итак, братья, вернув добычу, отобранную у них, вознося благодарности, воротились восвояси.

145. О ТОМ, КАК ТРУДНО БЫЛО ДОСТАВЛЯТЬ ПРОВИЗИЮ В ЗАМОК ХРИСТБУРГ

Поскольку братья из Христбурга были со всех сторон окружены силой врагов, они редко без большого риска и труда могли доставлять необходимое из Эльбинга. Вот почему случилось трижды, что, когда это доставлялось по реке Сиргуне, то братья и слуги лишились добра и жизни, отчего в замке Христбург начался такой голод, что, если бы не подоспел Самиле, некий нобиль из Помезании, отец Туссина, живущий с неприятелями, но тайно почитающий веру и братьев, замок обезлюдел бы. Когда об этом узнали пруссы, они, разгневавшись, схватили упомянутого Самиле и влили ему в рот кипяток и, поджарив нагого на костре, так что полуживой он едва мог дышать, отправили его братьям, а он, долго проболев, выжил. Наконец снова воцарился в упомянутом замке голод, да такой, что братья вынуждены были из-за голода сказать и посоветовать правоверным своим помезанам, примкнувшим к ним, чтобы они уходили от них в другие места без ущерба их правам и свободам, чтобы они могли найти пропитание, а не умереть там от голода. Вот почему немногие остались, а прочие ушли. Вот чудо Божие и высшая любовь, милостиво обратившаяся на братьев этих и прочих христиан не только в этом замке, но и во всей земле Прусской, чтобы они с таким смирением и кротостью перенесли такие почти невыносимые и всецело противоречащие обстоятельствам человеческой жизни лишения, что они без печали, но почти всегда радуясь, мнили, что находятся среди райского блаженства.

146. О БРАТЕ ЭНГЕЛЬКОНЕ, МУЖЕ ИЗ ХРИСТБУРГА, ЖИЗНЬ КОТОРОГО ДОСТОЙНА ПОХВАЛЫ