Хроники амбициозной брюнетки

Это типичная гормональная влюбленность — куча секса, идеальное тело, симпатяга. Хочет ее, Дашу, беспрерывно. Что может быть лучше для лечения сердечных ран?

Да! Виктор… Это был удар. Она ведь его почти полюбила. Немного сукин сын, немного эрудит, гений, а сколько в нем энергии! Хватило вот даже на эту стерву, которая, возможно, перед тем как схватить его за мошонку, напи?сала в ее бассейн! Черт!

Зато Захар слишком уж положительный. Не злится. Не орет. Не ругается.

Но она пока еще дрожит, когда он прикасается к ней, и все внутри сжимается, когда они становятся «плотью единой», и много всего — жар, и истома, и желание покусать его от чувств, съесть…

Он такой гладенький, бархатистый, горячий — в прямом смысле слова горячий, как будто у него температура сорок. И он проходу ей не дает — жеребец, честное слово, а это Даша уважает: ей нравится много секса, больше, чем нужно, чтобы уже потом все саднило, и все равно — еще, еще, потому что невозможно контролировать чувства…

— Я люблю тебя… — пробормотал Захар, вцепившись ей в волосы.

— И я тебя люблю, — сказала Даша, глядя ему в глаза.

Она любит его. Разве можно не любить человека после такого секса?

— Пусти, я в душ, — улыбнулась она.

— Не могу.

— Ну уж как-нибудь, — Даша выскользнула из-под него и встала с кровати. — Дай сигарету.

Захар бросил в нее сигаретой, но та упала на пол. Даша подняла.

— Зажигалку, — попросила она.

Захар уже нарочно швырнул зажигалку на пол. Даша нагнулась, подобрала и поинтересовалась:

— Что с руками произошло?

— Ничего! — ухмыльнулся тот. — Просто нравится вид сзади.

— Похотливый самец! — притворно возмутилась Даша.

— Да-да! Это я! — обрадовался Захар.

В пять утра ей захотелось домой.

— Я поеду, — сообщила она.

— Зачем? — Он, казалось, обиделся.

Или расстроился.

— Не знаю, — Даша пожала плечами. — Хочу домой. В свою постель. Тебе же утром на работу, а я собираюсь выспаться.

— Да-а… — согласился Захар. — Везет тебе.

— Приедешь ко мне вечером?

— Обязательно.

Она его поцеловала, а подлый Захар схватил ее и затащил в постель.

— Я не могу! — сопротивлялась Даша. — У меня такси! Я одета!

— Это ничего… — утешал «похотливый самец». — Я осторожно…

Даша вышла от него совершенно очумевшая, с ощущением, что сексом она уже никогда не будет заниматься — ибо нечем, все убито, она теперь инвалид, открыла в машине окно и вдыхала особенный утренний воздух, в котором даже запах бензина кажется приятным. Воздух, который трепещет от собственной свежести и чистоты, воздух, наполненный птичьими трелями, жужжанием поливальных машин и солнечными лучами.

— Что за срань господня?! — заорала Даша и запустила в Оксану подушкой.

— Пора вставать, — твердо произнесла Оксана.

— Вставать?!

Даша задыхалась от ярости. О’кей, после такого припадка злости она уже не заснет, но идти на поводу у взбесившейся суки, которая разбудила ее ни свет ни заря?!

— Какого черта «пора вставать», если я легла три часа назад?! А? Ты в своем уме?! — Даша выскочила из постели и стояла перед Оксаной голая.

Наверное, это был очередной способ ее унизить. Или она просто хотела показать, что Оксана так же беспардонно вторглась в ее интимную зону — сон?

— Сегодня съемки у Малахова в одиннадцать! — Оксана неожиданно тоже заорала. — Забыла? Я тебя двадцать раз предупреждала! Не надо делать из меня дуру!

И Даша неожиданно успокоилась. Конечно, она еще долго ворчала: «Твою мать!.. Это какое-то гребаное дерьмо… Малахов! Зачем мне это нужно?! Садизм, изощренный садизм — будить людей в такую рань!», но на Оксане больше не срывалась.

Всего пару раз рявкнула водителю:

— Валер, ты что там, заснул? Почему мы уже два часа тащимся в правом ряду за сраной маршруткой?

— Валер, а тебе не кажется, что на скорости триста километров в час ты несколько рискуешь моим здоровьем, если твое тебя не слишком беспокоит?

Оксана догадывалась, но не хотела себе в этом признаться: Даша доводит людей не просто так — из любви к искусству. Нет. Она добивается определенных целей. Ей нравится, когда вокруг все кричат, размахивают руками, ссорятся, мирятся, спорят. Она органически не выносит нормальных отношений.

Ей нравится агрессия. Чувства напоказ. Ходить по острию. Может, валиум ей в чай подмешивать?

Ну и если честно, у нее классная фигура. Идеальная. Несмотря на целлюлит, который уничтожает массажистка.

А вот Оксана последний раз была в спортзале… гм… в прошлом году? Конечно, летом она много плавает, время от времени катается на велосипеде, но… Возможно, она уже созрела для поддерживающих формы трусов. Ужас. Как люди выдерживают эти сатанинские пляски с гантелями? Это же адовы муки!

Наверное, Дашу есть за что уважать. Если только она за успех не продала душу дьяволу.

А если и продала, то заключила чертовски выгодный контракт.

Чего ей, Оксане, не хватает?

Ну, может, всего хватает — просто у нее свой путь. В никуда, ха-ха.

— Оксан, давай откажемся от этих шоу, они меня бесят! — заявила Даша, зевая и прикрывая рот ладошкой.

— Вчера ко мне Герцовский подкатывал. По твою душу, — Оксана неожиданно вспомнила о Виталии из вражеского издательства.