Хроники Астариса. Книга 1. Тени судьбы (СИ)

– С превеликим удовольствием, – ответил он, – и уж сотня «братьев» явно стоит все шестьсот деинов. Но, к сожалению, в данный момент, для меня это непозволительная роскошь. А вот твои «Сияющие» не тянут и на половину от этой суммы.

Гирланд запрокинул ногу на ногу, и кинул на стол увесистый мешок с золотом.

– Последнее предложение – двести деинов, плюс твои люди сами обеспечивают себя лошадьми и всем снаряжением.

Айк Торстейн весь побагровел от обуреваемого его гнева. Быть может, Гирланд немного переборщил, но оно того стоило. Его дерзкий выпад произвел на Торстейна должный эффект. Вдобавок к этому, исходя из слухов, которые Шэвис раздобыл за последние дни у местных торговцев и капитанов, заходящих в порт, к услугам «Сияющих» уже давно никто не прибегал. Кого бы Торстейн не строил из себя еще пару минут назад, теперь он будет вынужден пойти на уступки. В ином случае, неизвестно, когда он в следующий раз сможет запить элем жареного каплуна.

В следующий миг, когда Гирланд уже подумал, что Торстейн все-таки решит вышвырнуть его за дверь, капитан «Сияющих» довольно хмыкнул и разразился неистовым хохотом.

– Да, ты парень и в самом деле не промах, – Торстейн откинул набок прядь своих сальных волос. Скрипнув стулом, он поднялся на ноги, забрал мешок с золотом и протянул Гирланду руку, – твоя взяла, молокосос.

Гирланд встал с места, и они скрепили дело рукопожатием.

– Но только учти, – Торстейн резко отнял руку, и погрозил ему пальцем, – когда мои «Сияющие» понадобятся тебе в следующий раз, такой трюк уже не прокатит.

– Насчет этого не волнуйся, – Гирланд был уже на полпути к выходу, когда он обернулся к Торстейну через плечо, – следующего раза не будет, – добавил он и хлопнул дверью.

Глава 40 - Мэллион

За окном уже начало смеркаться, когда Мэллион наконец-то закончил стругать фигурку всадника с занесенным мечом на коне, изображающую его отца. Лорд Вэрсион, ооблаченный в полные доспехи, со шлемом в виде головы феникса, восседал на величественном жеребце Анцигвере. Отличный подарок на его приближающийся день рождения.

Встав из-за стола, Мэллион с трепетной осторожностью поставил всадника на одну из свободных полок, и еще несколько минут с восхищением рассматривал ряды своих поделок. Каждая из фигурок занимала свое особое место в его душе.

Мэллион поднял взгляд на пустующую верхнюю полку и широко улыбнулся.

Птицу феникса он мастерил в период затяжной лихорадки Марианны, когда уже многие лекари предрекали принцессе скорую смерть. Не в силах смотреть на страдания сестры и слышать душераздирающие рыдания матери, Мэллион решил по-своему выплеснуть накопившийся гнев. Он был зол буквально на всех. На бездействующих лекарей, на молчаливого Кролиона, который е внимал ни единой его молитве о спасении сестры, но, конечно же, больше всего он был зол на самого себя. И хотя он понимал, что очередная безделушка из деревы мало чем поможет его сестре, он просто не мог сидеть без дела. Больше всего на свете ему тогда хотелось хоть как-то порадовать страдающую сестру.

Мэллион работал в поте лица днями и ночами, и, когда феникс был наконец-то готов, самой большой наградой за труды Мэллиона стала улыбка на губах Марианны.

«Ох, Мэллион, просто восхитительно, – сказала она в тот вечер, когда Мэллион принес фигурку феникса в ее покои,– это лучшее, что ты когда-либо создавал».

Какое-то время Марианна еще отнекивалась, не желая принимать подарок. Она просто не могла лишать коллекцию брата такого шедевра. Но, в конце концов, приняла его. И с тех самых пор, оловянная фигурка феникса, герба дома Вэсрионов, символа стойкости духа и перерождения души, стоит на тумбе у изголовья ее кровати. И эта мысль приносит Мэллиону радости несравненно больше, чем сама фигурка. Хотя, конечно, лучше нее с тех пор он так ничего и не создал.

***

Когда Мэллион вышел во двор, небо уже окрасилось багряной линией заката. По пути в замок он встретил нескольких стражников и конюха, рыжеволосого веснушчатого паренька, Олиса Пектера. Ведя под уздцы крупного гнедого мерина, он нервно оглядывался по сторонам.

– Олис! – Окликнул конюха Мэллион, преграждая ему путь.

От неожиданности юноша вздрогнул, едва не поскользнувшись в луже грязи. Обернувшись на Мэллиона, конюк как вкопанный остановился на месте.

– Добрый вечер, милорд, – Олис запнулся. На его лбу выступила испарина, – прошу прощения, но я должен идти…

Олис бросил взгляд в сторону въездных ворот замка, у которых сновало несколько стражников.

– В чем дело, Олис? Ты куда-то уезжаешь?

– О, нет, милорд, – конюх выдавил из себя улыбку, но его дрожащий голос выдавал его, – ваш отец...

Глаза Олиса Пектера нервно перебегали с конюшни на Мэллиона. Проследив за его взглядом, Мэллион разглядел выглянувшую из конюшни невысокую фигуру в темной мантии.

– Ваш отец приказал снарядить коня для одного из своих агентов... он… он посылает его с поручением на восток…

– Ты знаешь, куда именно? – Прервал его Мэллион.

Олис сглотнул, оглянувшись на проходящих мимо стражников.