Хроники Эллизора. Сокрушение башни

Вот, она сидит рядом и держит его за правую руку, которая почему-то очень болит. Сама Белла повзрослела и отчего-то ещё и похудела за эти три года. А это очень не нравится Оззи: "Ты должна хорошо питаться! - говорит он Белле. - Ты не должна худеть" - "Да я нормально питаюсь, - отвечает она, - у нас в доме всегда свежая рыба!" - "Рыба это хорошо, - говорит Оззи, понимая, что отец Беллы - начальник рыбарей Эллизора, - но ты не должна питаться одной рыбой" - "Оззи! Да не ем я одну только рыбу! - начала сердиться Белла. - С чего ты взял? У нас много разной еды!" - "Ну, хорошо, - идет на попятную Оззи, - я после новогодних игр приеду в гости и проверю! Если будешь худой..."

Кто-то, действительно, сидел рядом, и Оззи медленно открыл глаза: нет, это не Белла! Как жаль... силуэт, скорее, мужской... Оззи в общем-то не хотелось всматриваться в того, кто рядом с ним, раз это все-таки не Белла... А с правой рукой и впрямь что-то не так: Оззи пробует пошевелить ей, но получается плохо, что-то мешает...

- Дружок, ты слышишь меня?

Чей же это такой неприятный голос? Такой вкрадчивый, с легкой ехидцей?

Оззи, наконец, разглядел, что рядом сидит не кто иной, как начальник тайной полиции - Геронтий. Неприятное открытие! Оззи не сразу узнал помещение, где находился. В это время в двери осторожно заглянула главврач особой тюрьмы мамаша Зорро (она улыбнулась) - и Оззи сообразил, где он.

- Я - что, в тюрьме?

- О, не волнуйся! - Геронтий взирал на Оззи как будто даже с сочувствием, но

эллизорец знал, что никакого сочувствия у начальника тайной полиции не может быть и в помине, одно только - притворство. - Не волнуйся, дружок, это для твоего же блага!

Некоторое время Оззи молча изучал Геронтия, а потом спросил:

- А что случилось?

- А вот это, дорогой друг, я и сам бы хотел у тебя узнать! Что ты там устроил

вместе с Яном в заповеднике?

- Я не помню... - поморщился Оззи. Да, кажется, дело было в заповеднике. - Мы с Яном устраивали облаву... Погнались за волконосом... А дальше - не помню...

- А дальше!.. - подхватил Геронтий. - Дальше тебя нашли на границе, уже за оградой... Вы туда на егерском джипе прямо через колючку на мины выскочили. Водитель погиб, Ян хребет поломал, а ещё от одного экипажа осталась только разбитая машина и следы крови... Как ты можешь всё это объяснить? Мне пришлось открыть следствие по этому делу, свидетелей нет, третий экипаж ничего не видел, потому что был на другой стороне заповедника. Слышал только выстрелы...

- Не помню... - опять сказал Оззи, - правда, не помню!

Геронтий нахмурился, задумчиво посмотрел на Оззи, потом молвил:

- Ладно, верю, что не помнишь... Но ты постарайся вспомнить!

Оззи вздохнул:

- Хорошо...

- И ещё... - Геронтий нагнулся поближе и проговорил почти шепотом: - Мог это быть "когтистый дровосек", а?

- Этого я не знаю... - Оззи от этого разговора сделалось плохо, даже затошнило. - Раньше в заповеднике "дровосека" не было, это точно...

- Вот именно, мой друг! Именно, что не было за все десять с лишним лет, как этот заповедник существует в поднадзорном виде! А если сей "дровосек" ныне появился, то, значит, что-то изменилось, как думаешь?

Оззи только неопределенно мотнул головой.

"Может, я и зря так однозначно сформулировал последний вопрос, - подумал Геронтий, - как бы он чего лишнего не надумал!"

Опасения Геронтия были справедливы: Оззи, действительно, задумался над его словами. Допустим, это и вправду "дровосек"... Но раньше, кроме таинственного и опасного "Радиоактивного леса" возле Эллизора, ни о каком "дровосеке" в других местах слышно не было. Что же может означать появление этого монстра в Маггрейдском заповеднике? Похоже, что это отнюдь неспроста и, скорее всего, далеко не к лучшему. Однако в нестабильном послевоенном мире постоянно случалось что-либо непредвиденное, и для надежд на то, что "завтра будет лучше, чем вчера" чаще всего было трудно найти видимые основания.

- Эх, Оззи и когда же ты угомонишься! - сказала мамаша Зорро, после того, когда ушел Геронтий. - Вечно ты во что-нибудь вляпаешься!

Главврач особой тюрьмы Эллизора славилась своими грубыми манерами и шуткам, хотя и была натурой честнойи прямой, но на этот раз Оззи не поддержал её праведного негодования:

- А долго будет заживать рука? - спросил он. - К новогодним играм я должен быть в норме!

Сколько песен, поэм и книг сложено на тему о возвращении домой, на родину или, что ещё драматичней, на родное, та сказать, пепелище! Сколько переживаний, растроганных чувств и даже слёз, чаще всего, рождается у различных персонажей, а то и реальных людей, от прикосновения к камням родного очага, если, конечно, таковой сохранился! Впрочем, это и не удивительно, ибо, воистину, нужно иметь каменное сердце, чтобы совсем не дрогнуло оно при виде до боли знакомых закоулков, где блуждал ты ещё совсем ребенком и где твои помышления были вполне чисты, цельны и непосредственны!