Хроники Эллизора. Сокрушение башни

Сперва казалось, что я нахожусь на каком-то большом и великолепном пиру в огромной сводчатой зале, освещённой бесчисленным количеством лампад и светильников. Рядом со мной пировал самый разнообразный люд, в том числе - множество рыцарей, судя по одеяниям - различных орденов и уставов. Никто при этом не обращал на меня никакого внимания, а устроителя или распорядителя нигде не было видно. Длинный и достаточно широкий стол в ряду других столов ломился от яств: были здесь и мясные и рыбные блюда, были и какие-то вовсе диковинные фрукты, которых я ранее никогда не пробовал. Я ощущал острый голод -

и мое внимание привлек круглой формы и пышный на вид хлеб. Я взял его, разломил и часть отправил в рот. Однако, вместо ожидаемого вкуса хлеба, ощутил сильное жжение, которое, словно невидимым огнем стало изнутри наполнять всё мое существо, и я совершенно не знал, как от него избавиться. В сильном испуге я схватил одну из чаш с вином и попытался угасить этот разбушевавшийся внутри пожар. Но вино имело солоноватый, как у крови вкус, и нисколько не угасило поедающий меня огонь, но, напротив, лишь усилило жжение. Скрючившись, я упал прямо под стол и, кажется, вскоре умер там. Да, иногда бывают такие редкие сны, когда во сне ты умираешь и переживаешь это свое умирание, словно наяву.

Так вот, умерев в этом бреду или сне, я уже оказался не под столом, а в каком-то узком и темном проходе, который был темен и зловонен, а сверх того, разветвлялся, так что было не

ясно, куда двигаться, чтобы найти воду, потому что внутренний огонь и жажда меня не оставляли и казались просто невыносимыми. Наверное, я был обречен окончательно заблудиться, если бы в какой-

то момент из бокового прохода не появилась рука и не потянула меня за собой. В темноте я плохо различал, кто именно был моим путеводителем, но тоннель, по которому мне пришлось следом ползти, стал резко снижаться, так что я испугался, что скоро испытаю ощущение свободного падения. Однако в тот самый момент, когда, казалось бы, это ощущение уже должно было осуществиться, тоннель оборвался,

и я вылетел в ужасное в своей безбрежности пространство, границы которого казались сокрытыми в неярком пурпурном свете...

За окном раздался стук, и Яков, вздрогнув, оторвался от чтения. На дворе уже стемнело, но полная луна выглядывала в разрывы облаков. В свете этой самой луны за окном, на приступке, перебирал лапами большой черный ворон и, похоже, намеревался ещё раз ударить по стеклу блестящим тяжелым клювом. Недолго думая, Яков распахнул окно, и вместе с зимней свежестью ворон неторопливо шагнул в комнату. Яков с недоумением наблюдал за тем, как нежданный гость, с шумом взмахнув крыльями, перелетел на стол, уселся рядом с раскрытой книгой и громко каркнул.