Хроники Гондваны. Тупик

Мы замерли в гуще кустов, боясь дышать. Скрипнула открываемая дверь и раздраженный голос грозно пообещал прийти с мечом к ночным злодеям. А злодеи, то есть мы, и без этих угроз находились в состоянии оцепенения и безысходности. Назад не полезешь, на фоне ночного небосклона в лунном свете мы были бы, как на ладони. Вперед не пойдешь, хозяин спустит собачку, тут нам и кранты. Остается лежать и трястись, как железнодорожный мост под груженым товарняком. Наша тряска резко усилилась, когда метрах в 15 на садовой дорожке показался хозяин участка действительно с мечом в одной руке и с большим фонарем в другой. Собаку он с собой не взял, видать сам не верил, что кто-нибудь польстится на результаты его огородных забот. Не дойдя до нас считанные шаги, он повернул назад к противоположной ограде. Потом шаги стали стихать, и вскоре мы услышали, как он отчитывает собаку за ложную тревогу. А система оценила наши действия, как скрытность, уведомив о приобретении очень полезного навыка.

Следующие заборы были вовсе без сигнализации и, наконец, мы достигли цели. Около стены участок злодейски убитой супружеской четы совершенно не обрабатывался и весь порос густым и колючим кустарником, борющимся за каждый метр территории с еще более колючими зарослями чертополоха. С матами сквозь зубы мы кое как пробрались к середине участка, изо всех сил стараясь не оставлять следов. И чуть было не столкнулись со здоровым мужиком, везущим тележку с землей. Нам повезло, что он тихонько насвистывал песенку и не услышал подозрительную возню в кустах. Пришлось снова залечь и дождаться, пока удаляющиеся шаги затихнут.

— Что он здесь делает ночью? — шепнул мне на ухо Гном.

— Землю возит. Дневной план по земляным работам не выполнил, вот ночью и работает. Гном, ты совсем не втыкаешь?

— Они что, подкоп под стеной роют? — догадался Гном.

— Похоже на то. Скорее, потайной ход.

— А зачем? — не уставал допытываться Гном.

— Да я откуда знаю? — возмутился я, выдирая из волос поселившийся там репей. — Выйди на дорожку и спроси. Или не шуми и думай. У меня насчет этого две версии — контрабанда и заговор.

— Контрабанда отпадает. — решительно прошептал напарник. — Они что туда, коробки с ксероксами перетаскивать собираются?

— Может, оружие? — предположил я. — И не туда, а оттуда. И необязательно оружие.

— Казну грабануть хотят, не иначе.

— В любом случае дожидаемся следующего рейса тележки и сваливаем отсюда, пока не засекли. Не хотел бы я оказаться в той тачке.

— А я в пасти той мило рычащей собачки! Может, это, через калитку выйдем?

— Нельзя, могут заметить.

— Лучше пусть заметят, чем сожрут. Я и так собак побаиваюсь, а там волкодав на привязи, похоже.

— А у калитки бандит с кинжалом уровня этак двадцатого. Этот тебе мигом печень нефункциональной сделает. Лучше уж волкодав, там шансов больше. Тихо, землекоп возвращается!

Напряженная выдалась ночка. Еле очистившись от грязи, мы решили больше не влезать в эти криминальные делишки и пока не бежать рассказывать стражникам о тайном подкопе под городскую стену. Излишняя любопытность порой отсекает голову от всего остального или приводит к лишним дыркам в теле.

Пора бы заняться чем-нибудь более приятным, например, зарабатыванием денег или героическими делами. Гном предложил очередное сопровождение торгового конвоя, но там, на мой взгляд, было все уныло. Вроде бы ценный груз, опасная дорога, но вот не нравилось, и все тут. В результате напарник подрядился сопровождать караван, а я продолжил заниматься зельями и учиться магии, экспериментируя с защитой охранного периметра участка хозяйки, а дома пописывая очередные статейки про игру и разыскивая новости про знать Лариссы. Надо же понять, к чему все эти приготовления у городской стены. Пришлось даже для этого посетить городскую библиотеку, чтоб знать предысторию правительства города. Из всего там прочитанного я выделил одно: нынешние власти крепко сидели на своих стульях и вроде никто их пока свергать не собирался. А вот версия напарника насчет ограбления казны города или еще чего-нибудь ценного стала для меня основным мотивом подкопа под стеной и хорошо вписывалась в происходящие на нашей улице события.