Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

Мои родители обратились за помощью. Они часами стояли в очереди у Пенсильванской больницы, но их не пускали. Поэтому они приходили домой и сами прописывали себе лекарства, вроде касторового масла, слабительных. Мой дед пил вино. Ничто не помогало. Все в моей семье – мои родители, тети и брат Дэниел, – все в нашем квартале были больны. Не было ни лекарств, ни врачей, ничего, что люди могли бы сделать, чтобы выздороветь. Мой дед был очень религиозен. Он был ортодоксальным евреем, носил свой талит[26] и молился, надеясь, что Бог избавит его от этой болезни. Все в нашем доме становились все слабее и слабее. А потом Дэниел умер. Тетя увидела, что по улице едет запряженная лошадьми повозка. Самый сильный человек в нашей семье вынес тело Дэниела на тротуар. Все были слишком слабы, чтобы протестовать. В фургоне не было никаких гробов, только тела, наваленные друг на друга. Дэниелу было два года, он был совсем маленьким мальчиком. Они положили его тело в фургон и увезли [36].

Пятьдесят бальзамировщиков Филадельфии вскоре обессилели из-за спроса на свои услуги. И эту проблему частично решил изобретательный гробовщик мистер Экельс из Ассоциации гробовщиков пурпурного Креста. Мистер Экельс попросил мэра Филадельфии связаться с военным министром, который прислал десять военных бальзамировщиков [37].

Другая проблема – нехватка гробов: самые дешевые из них были распроданы, остались только самые дорогие. А в некоторых случаях недобросовестные гробовщики и вовсе задирали цены. Эта проблема была решена в Филадельфии Советом национальной обороны, который нанял несколько местных деревообрабатывающих предприятий для изготовления дополнительных гробов. Были даны строгие инструкции, что они должны быть доступны только для похорон филадельфийцев и что гробовщик не может добавить к цене более 20 процентов [38].

Столкнувшись с нехваткой могильщиков, городские власти набрали землекопов из дорожного управления и заключенных из местных тюрем. Когда число погибших стало настолько велико, что простой рабочей силы стало недостаточно, дорожное управление предоставило паровую лопату для рытья траншей на поле Поттера для захоронения бедных и неизвестных. Их тела помечали на случай, если появятся родственники, которые позже захотят вывезти их на семейные участки. Майкл Донохью, чья семья владела небольшим похоронным бюро в Западной Филадельфии, вспоминал:

«Кладбища делали все возможное, чтобы помочь людям, особенно епархия Филадельфии. В некоторых случаях семьям приходилось самим рыть могилы, но либо так, либо никак: могильщики не собирались сами копать могилу. Чтобы сохранить хоть какой-то уровень гуманности, епархия привезла паровую лопату для раскопок участка 42 кладбища Святого Креста – того, что стало известно как «траншея». Траншея была способом ускорить похороны, чтобы помочь семьям, дать людям возможность упокоения. Они положили мертвецов в ряд, одного за другим, и прямо там, в траншее, совершили предсмертную молитву» [39].

У семьи Донохью был один современный катафалк с выгравированной на нем фамилией. Они не могли поспевать за огромным количеством мертвых. «Все были в панике, смятении. Мы хоронили наших соседей, друзей, людей, с которыми вели дела, людей, с которыми ходили в церковь. Поток тел не прекращался. Печаль и горе продолжались день за днем» [40].

Семья Майкла была особенно поражена молодостью жертв испанского гриппа.