Хроники Корума (сборник)

Ралина подала знак воинам, и те отворили тяжелые ворота. В образовавшемся между створками просвете появилсь тощая фигура в перепачканной мокрой одежде неизвестного здесь покроя. На спине чужестранца был мешок, а на голове шляпа, широкие поля которой, насквозь пропитанные водой, висели до плеч. Его длинные волосы были тоже совсем мокрые. Он был относительно молод, довольно красив и, несмотря на потрепанный и промокший вид, в его умных глазах читалась даже некоторая надменность. Он поклонился Ралине.

— Джари-а-Конел к вашим услугам, сударыня.

— Как это тебе удалось сохранить шляпу на голове, если тебя тащили в сети по морю? — спросил Белдан. — Да и мешок тоже?

Джари-а-Конел подмигнул в ответ:

— Я никогда не расстаюсь со шляпой и редко — со своим мешком. Путешественник вроде меня должен держаться за свои пожитки, что бы ни произошло.

— А ты именно путешественник? — спросил Корум. — И никто более?

Джари-а-Конел выказал некоторые признаки нетерпения.

— Ваше гостеприимство напоминает тот прием, который мне оказали некоторое время назад в одном месте. Оно зовется Каленвир…

— Так ты прибыл из Каленвира?!

— Я однажды посещал Каленвир. Однако, как я вижу, вас не смущает сравнение с Каленвиром, даже если оно не в вашу пользу…

— Прошу прощения, — сказала Ралина. — Пойдемте. Еда на столе. Я скажу слугам, чтобы вам принесли сухую одежду. И полотенца.

Они вернулись в зал. Войдя, Джари-а-Конел огляделся по сторонам.

— А у вас здесь очень мило, — заметил он.

Они сели к столу, а Джари, отойдя в угол, стал деловито стаскивать с себя мокрую одежду. Раздевшись донага, он почесал нос и стал растираться полотенцем, которое принес слуга. Но от сухой одежды отказался и вместо того, чтобы переодеться, завернулся в очередное полотенце, подсел к столу и жадно набросился на еду и питье.

— Я надену свою одежду, когда она высохнет, — заявил он. — У меня такая глупая привычка — терпеть не могу чужой одежды. Смотрите, хорошенько высушите шляпу. Поля должны быть загнуты, вот так.

Отдав слугам все эти распоряжения, он повернулся к Коруму, широко улыбаясь.

— И каким же именем, мой друг, я должен вас называть на этом отрезке пространства и времени?

Корум нахмурился.

— Боюсь, я не совсем понимаю…

— Я спрашиваю, как вас зовут, вот и все. Ведь имя человека постоянно меняется, и ваше, и мое. Разница только в том, что вы иной раз этого не знаете, а я знаю. Или, наоборот, вы знаете, а я — нет. Кроме того, иногда бывает так, что мы становимся одним и тем же существом или, лучше сказать, земными проявлениями одного и того же существа.

Корум покачал головой. Этот человек был явно не в своем уме.

— Например, — продолжал Джари, стремительно поглощая то, что горой возвышалось на его тарелке, — в разные времена меня звали Тимерасом и Шаленаком. Иногда я — Герой, но чаще просто спутник Героя.

— В ваших словах мало смысла, сударь, — сказала Ралина тихо. — Мне кажется, принц Корум вас не понимает. Да и мы тоже.

Джари улыбнулся.

— Понятно. Значит, я попал в такое время, когда Герой знает только о нынешнем своем воплощении. Что ж, это даже к лучшему. Ибо порой весьма неприятно помнить обо всех своих ипостасях, особенно если они вдруг совпадают и накладываются одна на другую. Я узнаю в принце Коруме старого друга, а он меня не узнает. Но это не имеет значения.

Он покончил, наконец, с едой, поправил полотенце на бедрах и откинулся на спинку стула.

— Так, значит, вы предложили нам загадку, а ответа на нее не даете, — сказал Белдан.

— Что ж, я объясню, — ответил Джари. — Я вовсе не собираюсь над вами смеяться. Я не обычный путешественник. Видимо, это мое предназначение — путешествовать по времени и по всем Измерениям. Я не помню, когда я родился, и не жду пока смерти — в принятом значении этого слова. Меня иногда зовут Тимерас. А если вы хотите знать, откуда я родом, то, полагаю, из Танелорна.

— Но Танелорн — это миф! — сказал Белдан.

— Любое место может считаться мифом в другом месте. Но Танелорн гораздо более реален, чем многие другие места. Его вполне можно найти, если хорошенько искать. Причем начинать можно из любого места во Вселенной.

— А чем вы занимаетесь? — спросил Корум.

— Ну, в свое время я писал стихи и пьесы, но основное мое занятие, можно сказать, — это дружба с Героями. Я сопровождал — конечно, под разными именами и в разном обличье — Ракхира, Красного Лучника в его путешествии в Зерлерен, где корабли Великого Лодочника плавают по небу, как ваши корабли плавают по морю. Вместе с Элриком из Мелнибона я посетил Двор Мертвого Бога, а с Аскиолем из Помпеи я путешествовал по окраинам Вселенной, где пространство измеряется не милями, но галактиками. С Хокмуном из Кельна я плавал в Лондру, где люди носят украшенные драгоценными камнями маски, выполненные в виде звериных морд. Я видел и прошлое, и будущее. Я посетил многие планетные системы и убедился в том, что времени не существует, а пространство — не более, чем иллюзия.

— А боги? — спросил Корум.