Хроники Мастерграда. Книги 1-4

Вскоре после Нового Года и празднования начала нового тысячелетия в соседнем доме поселились двое братьев, вернувшихся после длительной отсидки в местах не столь отдаленных. Поначалу вели себя тихо, но время шло. Они осмелели. Начались пьяные дебоши, гулянки, приставания и выклянчивания у Петелиных денег. Вскоре жизнь по соседству стала настоящей каторгой, но отец терпел. Однажды ночью Александр проснулся от пьяных мужских голосов. Буйные соседи ворвались в дом. Мать была женщиной видной, и пьяные ублюдки попытались изнасиловать соседку. Отец, с топором в руках, бросился на помощь, и его убили. Потом суд, братьям присудили, одному десять, второму пятнадцать лет, но Петелиным от этого легче не стало. И Александр, на глазах которого все это происходило, поклялся себе: никогда, никогда не спускать обид!

Чем яростнее он ненавидел обидчиков, тем сильнее была злость, которая должна была – просто обязана – излиться вовне, воплотиться в действия.

Бутылка наклонилась над рюмкой, но и капли еще не пролилось вниз, как, по случаю, взгляд упал на противоположную стену.

Среди фотографии «псов войны» хищно сверкала сталью трофейная сабля. Положил бутылку, поднялся, ступая нетвердо, подошел и снял со стены. Рука ощутила тяжесть благородного оружия, бешено топнул об пол. Александр почти не сомневался, что это мэр натравил уголовников и отомстить хотелось до зубовного скрежета. Представил: удар с длинным потягом. Широкий мах, клинок со свистом пластанул воздух, сшибая голову обидчика с плеч. Она падает, катится словно мячик, пятная землю алым. Тело, как в американских фильмах фонтанирует из перерубленной шеи кровью, еще миг стоит, потом рушится.

Он горько усмехнулся, переводя взгляд с клинка на глупые фотографии на стене, – мечты, мечты…

Как поднять руку на дядю невесты? Мало ли что происходит между родственниками… Что же делать? Сможет ли Оля понять и простить, если решится на крайнее? Вопросы без ответа…

Покачав головой, повесил саблю на законное место. Задушено скрипнул, принимая тело обратно, диван. Несколько мгновений невидящим взглядом сверлил стену. О чем бы ни думал, мысли неизменно возвращались к невесте и обидчику-мэру. Рот пересох, сердце бешено колотилось о ребра, по всему телу прошло нечто вроде судороги, оставляя после себя покрытую мурашками кожу. Новая рюмка прокатилась по пищеводу гораздо быстрее, смывая комкавшие душу гнусь и недоумение. Бутылка почти опустела, а звук телевизора словно стал громче. Налившиеся кровью глаза повернулись к экрану.

Длинная колонна верблюдов с наездниками, с большими серыми мешками между горбов, неторопливо двигалась по мощеной досками дороге в наскоро построенное для торговцев поселение, гарцевали по бокам конные охранники. В открытых воротах уже поджидали медики в окружении вооруженных пограничников в ватно-марлевых повязках. Диктор за кадром взахлеб рассказывал о приезде первого каравана торговцев из далекой Бухары. Спустя всего месяц после Переноса слухи о диковинных товарах, производимых искусными мастерами неизвестно откуда появившегося на берегах Вельки города со скоростью молнии распространились по Великой Степи. Об этом чуде шептали в старинных оазисах Средней Азии, его обсуждали в далекой и загадочной империи Цин.

Потом диктор рассказал о жесточайших противоэпидемиологических мерах.

Гостей осматривали доктора, потом направляли в баню. Даже «попаданческий» персонал торгового поселения пропускали обратно в город только после тщательного осмотра. Камера вернулась назад и показала несколько юрт, шатров и глинобитных домов, и даже вполне привычного облика избу. Поселок, в котором поселились башкиры, русские и совсем неведомые племена, жил за счет услуг прибывающим торговцам. Горожане окрестили его Шанхаем.

Караван двинулся дальше. Тянулись ряды свежесрубленных караван-сараев; зазывали посетителей электрическими огнями рекламы магазины, харчевни и рестораны. Дальше виднелись навесы базара. Пройдет совсем немного дней, и он станет ломиться от груд белоснежного хлопка и вяленых фруктов, скота, кожи, экзотических товаров из далеких Индии и Китая и многого другого. Верблюды с достоинством несли маску невозмутимости, что не удавалось караванщикам и охранникам. Многие не в первый раз приходили на традиционный, с десятого века нашей эры, базар на берегах реки Вельки, но сейчас они с явным испугом и почти мистическим восторгом озирались по сторонам. Диковинок навидались множество, начиная от гигантской, ранее никогда невиданной птицы, день тому назад несколько раз с грохотом облетевшей караван, заканчивая странными повозками, резво бегающих без запряженных в них коней. И каждый невольно задавал себе вопрос: не из царства ли Иблиса появился этот город там, где еще в прошлом году были только полудикие кочевники?