Хроники Обсервера. Часть I. Город не от мира сего

– Но ведь Ариан даст сдачи. Армия у них неплоха. Ахурамаздад – упрямый политик, и на шантаж не поддастся. К тому же, вы сами говорите, что он не причём.

– Это большая политика. Игра идёт не против Ариана. Цель – Кхмерское царство. Магонике нужна нестабильность на границах всемирной фабрики. И они её получат. Когда им нужно было вывести из игры Арамею, хитрые кенааниты использовали атаки последователей Арходрогора как повод вторгнуться на её территорию, для зачистки пустынных баз прахников. Схема провокаций отработана.

– Это слишком простое объяснение.

Яков Магонович прервал созерцание пустоты и повернулся к Андрею.

– Подоплёка закулисной игры конкретно вокруг этой страны была в том, что магониканские корпорации всерьёз решили опустить сабейских51 поставщиков солнечной энергии. Разрушенную инфраструктуру восстанавливать очень дорого – сам знаешь, в каком дефиците сырьё. Цены выросли, а конкурентов с рынка убрали. Тогда-то статер и стал мировой валютой. А кельты, нордманы и славяне сегодня только на словах самостоятельны, а на деле смотрят в рот политикам из Картхадаста52 и Дагонпорта.

– Я всегда считал такую позицию слишком конспирологичной.

– Конспирология, Андрей, наше всё. Думаете, Четвертьвековая53 война закончилась? Нет, она продолжается, только ведётся другими средствами.

Ряды высоток расступились, обнажив старые ухоженные фасады домов, построенных еще до эпохи ревнителей равенства. Безразмерное тело человейника, кишащее людьми, покинувшими свои деревни и городки ради лучшей жизни, в этой своей части было хоть немного дружественным к человеческому взгляду.

Машина подкатила к фасаду «Бодронрава». Судя по моделям автомобилей на стоянке, тренировались тут исключительно представители элиты.

Покинув машину они вошли в прихожую и направились к привратнику за стойкой. Андрей размышлял, к чему главный решил устроить ему краткий курс политинформации. Формальности были улажены, Андрей получил карточку временного пропуска. Его немного ободрило то, что охранники остались в фойе, а не поднялись с ними в раздевалку.

– В своё время, когда мы ещё только создавали проект «Озноб», мне довелось быть в командировке в Кенаане54 – невозмутимо вернулся к разговору Невостребнер, облачаясь в тренировочный костюм. – Там потрясающее количество археологических памятников. Вам не доводилось бывать?

– Нет, я только в Укровии заграницей был. Если считать это заграницей.

– Давно?

– Довольно давно. Ещё до аварии на Данапрагидростане55. Ну и потом по работе приходилось бывать.

– Да, да, командировка в Богоросию. Хорошо сработали, очень профессионально. После неё вас и рекомендовали к нам в государственное вестничество.

Андрей промолчал. Профессиональной была ложь, а не работа. Память старалась вытеснить события этой весны. Кошмар сожжённых дотла слобод, обгорелые тела «заражённых». Которые больны были разве что надеждой на воссоединение с Евразилией. Запугивание со стороны миротворцев, компромисс с совестью и итог – враньё.

А ещё слова того чудака, который в конце командировки, после подавления восстания, подошёл к нему в корчме и прошептал на ухо фразу, застрявшую в голове. Всякий раз придя на ум, она причиняла боль, словно под лопаткой ворочался осколок укровичской мины.

– Ты кое-что забыл, – сказал тогда незнакомец, робко пряча гитару за спину. – Забыл одну древнюю фразу. «Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи». Задумайся, кому ты служишь.

Сразу после того, как в Тарквиниях при посредничестве миротворцев был подписан план переходного периода, Андрей вернулся в Пригорстень-на-Танаисе. Там его неожиданно настигло приглашение в «Вестник Евразилии», и после переезда он больше не был в Богоросии.

В детстве он провёл там у родных не одно лето. Воспоминания и старые друзья неизбывно звали их проведать, но что-то мешало. Стыд?

– Кенаан – удивительная земля, – по дороге в тренажерный зал тянул нить монолога Яков Магонович. – Их порабощали множество раз. Персы. Эллины. Скифы. Нашествие прахопоклонников стёрло древнюю страну с лица земли. И всё же, много позже, после провозглашения независимости от Александрополя, многие кенааниты вернулись на историческую родину и смогли возродить страну, где людям действительно комфортно жить. Конечно, влияние диаспоры в Транскенаанике много значит. Она здорово помогает прародине, и граждане этого осаждённого арамеями и эллинами анклава более защищены, чем кто бы то ни было на планете. Но теперь никто не чувствует себя в безопасности. Эти фанатики, которые взрывают себя ради того, чтобы помешать строительству храма Баала на месте Праховой горы… Хирамиты во что бы то ни стало хотят его восстановить, и компромисса тут не будет. Кровь продолжит литься. Магоника уже не так рьяно защищает землю предков. Народ давно ассимилировался, и бал всё больше правят жрецы не Баала, а Теотиуакана56, традиции отмирают… Подайте-ка блин на двадцать пять. Ага. И с другой стороны цепляйте. Подстрахуете?