Хроники пустыни: Великое восстание

Очень многое изменилось, очень много работы было сделано. Внутренне, государство конелюдов, становилось непохоже ни на одно другое государство. И хоть оставались некоторые чинуши и офицеры разного ранга, которые всячески пытались нажиться на происходящем, да оторвать себе кусок побольше, с ними не возникло особо серьезных проблем. Кто-то из таких, когда в городе инициировались городские выборы, , не набрав нужного числа голосов, уходил со своего поста, кого-то уводили стражи с хопешами, если его незаконные деяния оказывались замечены, кто-то, испугавшись, сам отказывался от должности.

Тем временем, собрание шло уже несколько часов. Уж больно много вопросов на нем было поднято. И, как-то невзначай, кто-то спросил о новом названии государства конелюда. В конечном итоге, не будет же государство конелюдов, вечно обозначаться просто как «государство конелюдов».

Дискуссии поднялись нешуточные. Выдвигались совершенно разные варианты названий. Кто-то, ссылался на какие-то документы, кто-то, на идеалы нового государства, кто-то брал названия просто из головы, но все варианты, звучали как-то скверно, пока слово не взял Иким.

-Фистоко. – предложил Иким. – Это совершенно новое слово. Я сам его придумал. Оно берет начало, из слов нашего древнего языка «фистри» - свобода и «лотоко» - государство. Фистоко будет означать – свободное государство. Какое название может подойти лучше??

Вариант пришелся всем по вкусу. А в качестве государственной символики, все единодушно выбрали герб, который использовали отряды охотников за конелюдами Фира, для опознавания друг друга – два перекрещенных хопеша и голова лошади. Объявить же, о новом названии, было решено, когда будет заключен мир с С’ер-аирской империей, что можно будет считать полной победой восстания.

Затем, последовала еще парочка менее важных вопросов, обсуждаемые еще несколько часов. По окончанию обсуждения всего, что было поставлено на повестку дня, все члены совета восстания разошлись. Език же, направился в свои покои, где его ждала беременная Тирма.

-Приветствую, любимый. – Сладко говорила девушка, у которой уже вполне себе начинал виднеться живот. – Я слышала о прибытии какого-то отряда вроноли. Они снова пытаются воевать??

-Нет, жена моя, нет. – отвечал Език. – Прибыл посол из Вронгорона. Нам сулят мир.

-Мир?? Не уж-то это, наконец-то, победа??

-Надеюсь, император примет наши условия. В прочем, походу, у него особо нет выбора. Если столь гордые и столь высокомерные вроноли, все же решились идти на мир, это означает что они в отчаянном положении.

-Ты в этом уверен??

-Я слишком долго прожил во Вронгороне. Я видел, как ведут себя знатные вроноли. Император не пошел бы на мир, если бы не прибывал в крайне тяжелом положении. Наша победа уже неизбежна.

-Как же я рада это слышать.

-После стольких тяжелых месяцев… мы переживали голод, осады, бои… наконец-то, победа!

-Об одном лишь я жалею, что не была с тобой все это время.

-Ты и так сделала для меня не мало. Тем более, у нас впереди еще много дел, по строительству нашего великого государства. У нас еще впереди много времени, что мы проведем вместе, в радостях и невзгодах.

-Не сомневаюсь.

В это же время, посол, расположившийся в пышных гостевых покоях белого дворца и защищенный караулом из самых достойных солдат, ознакомившись с предложенными условиями мира, переписал их на другой папирус и отправил во Вронгорон, императору, дабы тот принял решение о заключении мира. Все время, его явно что-то волновало, но никто не понимал: что именно??

Прошла неделя, за ней другая, а за другой и третья. Наконец, послу пришел ответ. Тогда, снова был созван совет восстания и посол Ингодот, вновь предстал перед ним. Предстояло, наконец-то, решить, будет ли заключен столь долгожданный мир между Фистоко и С’ер-аирской империей.

Перед этим собранием, Език встретился с офицером, главой отряда, приставленного следить за послом, в тайне от посла, дабы убедиться в том, что гость ничего не замышляет. Кроме того, лидеру государства следовало узнать о настроениях посла, на грядущею встречу.

-И так, капитан, - обращался к офицеру Език. – удалось узнать о после что-нибудь важное??

-Увы, но нет. – пожимал плечами капитан. – Он практически ничего не говорил, лишь пил и ел, да и то, немного. При этом, едва ни каждый час, выпивал немного воды из своих странных склянок.

-Он сказал, что это его лекарства… может он чем-то болен?? В прочем, болезни посла меня интересуют мало. Хоть что-нибудь о его настрое на грядущие переговоры?? Хоть что-нибудь??

-Ничего…

-Плохо…

-Я думаю, что, возможно, следовало пропустить вместе с послом и его отряд.

-Почему же??

-Послу было не с кем говорить. Может быть, вместе с другими вроноли, он бы разговорился и что-нибудь да выболтал.

-Возможно. Впрочем, уже поздно об этом жалеть. Будь готов арестовать посла, если он что-нибудь выкинет.

-Слушаюсь, брат Език.