Хроники Розмари

Если бы ты только знал, как я нервничала, ожидая ее! Просто сходила с ума. Я же еще ни разу никого не убивала. И вдруг слышу – пришла. Тихонько так открыла дверь (я специально оставила ее незапертой), слышу – разувается… Подумала еще тогда: зачем разувается-то? Может, для того, чтобы потом было легче избавиться от следов своих сапог? Затем входит в комнату, лицо злое, красное, смотрит на меня молча, потом, все так же не сводя с меня глаз, опускается на колени перед своей дорожной сумкой, роется там, говоря при этом, что у нее болит голова и ей нужно достать какие-то таблетки, долго роется, уже не смотрит на меня, тяжело так дышит, никак не может найти то, что нужно. Потом, быть может, она все-таки поняла, что произошло. Поднимается с колен и смотрит на меня. Говорит – не нашла, мол, таблетки. Но я-то знаю, что именно она не нашла! И вдруг слышу, как она шипит: «Сука!..» Это я – сука, представляешь? А руки у нее – в перчатках. Чтобы на пистолете не оставить отпечатки пальцев. Но пистолет был уже давно в моих руках, с тех самых пор, как я услышала ее шаги за дверью. И на мне тоже были перчатки. И я выстрелила. Я тоже действовала по инструкции Коли, который говорил тогда ей по телефону: спокойно целься прямо в сердце… Перед тем как выстрелить, я сказала ей что-то очень грубое, но сейчас уже не помню что… Конечно, я для храбрости выпила. Что было потом, тоже помнится смутно… Она упала. И, как мне показалось, со страшным грохотом. Словно не женщина легкая, а стеклянный тяжелый скелет. Рухнула, как разбилась! Я осмотрела ее одежду, мало ли… нашла записку и телефон. И вдруг поняла, с кем она встречалась. Чагин. Знакомая фамилия. Кажется, это какой-то ее родственник. Я не могла не воспользоваться ситуацией, тем более что приблизительно знала, где находится улица, указанная в записке. Пистолет жег мне карман. Я поехала по адресу, поднялась по лестнице и сунула пистолет за батарею, быстро вышла – и все. Теперь я была свободна и, главное, жива… А тот, кто примется искать убийцу, пусть подумает: почему пистолет – именно там? Главное – отвести от себя подозрение. Потом я с почты позвонила домой и сказала своему благоверному, что убила Алевтину, что я все знаю и что он должен всем говорить: мол, я дома. Я припугнула его тем, что записала их телефонный разговор. И он пообещал мне молчание. Я, дура, подумала, что теперь уж он точно в моих руках…

Людмила затянулась сигаретой и выпустила дым в лицо своему безмолвному «гостю».