Хроники Тамула

— Сейчас я не могу объяснить вам, в чем дело, ваше превосходительство, — говорил Спархок Оскайну в тот же день, когда они встретились наедине в одном из коридоров. — Все, что я могу сказать, что мне нужен предлог покинуть Материон с группой в восемь или девять моих друзей на неопределенное время — недель так на семь или около того. Необходимо убедить мою жену, что это важно, но не настолько серьезно, чтобы она обо мне беспокоилась, и что я должен плыть на одном корабле с Эмбаном и Тиниеном.

— Хорошо, — согласился Оскайн. — Ты хороший актер, принц Спархок?

— Не думаю, чтобы кто-нибудь стал платить деньги за мою игру.

Оскайн пропустил эту фразу мимо ушей.

— Предлог нужен в первую очередь для того, чтобы успокоить твою жену, не правда ли?

— Да.

— Тогда лучше всего будет, если она сама отправит тебя куда-нибудь. Я попробую убедить ее послать тебя в некую поездку, и ты сможешь отправиться по своим делам.

— Мне будет интересно посмотреть, как ты будешь убеждать Элану.

— Доверься мне, дружище. Доверься мне.

— Тэга? — недоверчиво переспросил Сарабиан у своего министра иностранных дел. — Единственное суеверие на острове Тэга заключается в том, что считается дурной приметой не поднимать каждый год цену на раковины.

— Раньше они никогда не сообщали нам этого, так как боялись, что мы сочтем их глупцами, ваше величество, — отозвался Оскайн. Он чувствовал себя стесненно в голубом дублете и чулках, которые Сарабиан приказал ему носить. Он не знал, куда девать руки, и был очень недоволен своими костлявыми ногами. — Слово «глупец» должно очень сильно ранить душу каждого тэганца. Они ведь скучнейшие люди в мире.

— Знаю. Гахенас, моя тэганская жена, может заставить меня уснуть почти мгновенно — даже когда мы… — Сарабиан быстро поднял глаза на Элану и тут же отвел их.

— Тэганцы превратили занудство в этакую разновидность искусства, ваше величество, — согласился Оскайн. — Есть один старый тэганский миф о том, что устричные отмели посещаются русалками. Они якобы едят устриц вместе с раковинами, и это действительно расстраивает тэганцев. Они также похищают тэганских ныряльщиков, которые тонут во время… гм… обмена любезностями.

— Русалка — это наполовину девушка, наполовину рыба? — поинтересовался Улаф.

— Так говорят легенды, — ответил Оскайн.

— И нижняя половина у нее рыбья?

— Я слышал, что так.

— Но как?.. — Улаф тоже быстро взглянул на Элану и отвел глаза.

— Что — «как», сэр Улаф? — невинно поинтересовалась Элана.

— Это, кгхм, не особенно важно, ваше величество, — ответил он, деликатно покашливая.

— Я бы даже не вспомнил этот абсурдный миф, — сказал Оскайн Сарабиану и Элане, — если бы он не помог мне пролить свет на некоторые недавние события. Параллели между вампирами в Арджуне, сияющими Южного Атана и оборотнями, вурдалаками и ограми в других провинциях Империи весьма замечательны, не правда ли? Мне кажется, что, если отправиться на Тэгу и расспросить хорошенько тамошних жителей, можно услышать историю про какого-нибудь доисторического ныряльщика, женившегося на русалке. И этот господин со своей хвостатой супругой, естественно, поведет своих устриц войной на Материон.

— Экая чушь, — пробормотал Сарабиан.

— Извините, ваше величество, — развел руками Оскайн. — Мне кажется, что на Тэге тоже есть какой-то плохо скрытый заговор. Он еще только начинается, так что видны кое-какие их промахи. Но, независимо от того, насколько заговорщики опытны, они неплохо разбираются в заговорах в целом. Пока наши друзья не захотят как следует расспросить Колату, нам необходимо собирать информацию из других источников.

— Мы не то чтобы деликатничаем с вашим министром внутренних дел, ваше превосходительство, — пояснил Келтэн. — Мы просто знаем, что может случиться со слишком разговорчивым пленником. Колата нам еще нужен, но только до тех пор, пока он цел. Он, в виде клочков и ошметков по всему замку, принесет мало пользы.

Оскайн содрогнулся.

— Я приму твои слова во внимание, сэр Келтэн. В любом случае, ваше величество, если кто-то из наших эленийских друзей возьмется отправиться на Тэгу, поймать за руку заговорщика и хорошенько расспросить его до того момента, как он скроется, это даст нам немало полезной информации. Как я понимаю, сэр Спархок имеет свое мнение по этому вопросу. Он хочет найти этого заговорщика и скрутить его так, что кровь потечет из его волос.

— У тебя очень живое воображение, Спархок, — отметил Сарабиан. — А что ты думаешь, Элана? Ты сможешь на некоторое время обойтись без своего мужа? Если он с кем-нибудь из своих рыцарей отправится на Тэгу и опустит несчастный остров в воду на несколько часов, только бог знает, какую информацию они там пробулькают.

— Это неплохая идея, Сарабиан. Спархок, почему бы тебе не взять с собой кого-нибудь из своих друзей и не сплавать на Тэгу?

— Я не хочу расставаться с тобой, дорогая, — ответил он, призывая на помощь все свои актерские способности.

— Это очень мило, Спархок, но существуют же и обязанности.

— Ты приказываешь мне ехать, Элана?

— Ты не должен так говорить. В конце концов, это лишь пожелание.