Хроники Валькирий

   - Нюкта, - позвал валькирию Арлан, не дав разбередить воспоминания, - ты можешь в следующий раз предупреждать нас, когда заметишь опасность? Нам не нравится, когда ты влезаешь в разборки одна. Можешь быть хоть первой валькирией Церции, но ты женщина, которую мы не можем оставлять в опасной ситуации одну. Просто предупреждай, большего мы от тебя не попросим.

   - Я постараюсь. Но обещать не могу.

   - Все валькирии такие самостоятельные? - пытливо заглянул он ей в лицо.

   - Всех мужчин так возбуждают драки? - ответила Нюкта тем же.

   Арлан с усмешкой покачал головой, но отвечать не стал.

   - Ты узнал что-то новое?

   Нюкта закрыла глаза, с удовольствием позволяя Гийому расчесывать свои длинные мокрые волосы.

   С ними вообще было много проблем, мало того что очень длинные, так еще и излишне кудрявые, вечно путающиеся и цепкие. Ухаживать за ними самостоятельно - нелегкая задача, и Гийом, любивший расчесывать и самолично готовящий масла и притирки, здорово спасал валькирию. Сам старик не раз говорил, что так он вспоминает те далекие дни, когда Нюкта была еще маленькой и для того, чтобы заплести пару косиц, приходилось связывать девочку. Не помня ничего подобного, она меж тем была благодарна за эту помощь. Волосы делали ее непохожей на многих, и в то же время являлись едва ли не единственным украшением излишне мужеподобному облику. Им с Сэлэнией пришлось много промучиться, прежде чем молодая валькирия научилась сражаться и даже использовать своё преимущество. Заплетая косы, Нюкта могла прятать в них оружие, а так же украшать заколками, способными забрать не одну жизнь.

   И всё же, лишь самой себе она признавалась - не будь они памятью о наставнице - валькирия, пожалуй, давно обрезала собственные волосы.

   - Много чего. Сама знаешь, слуги рады посудачить о своих хозяевах, не меньше чем разузнать о тебе.

   Гийом вообще удивительно быстро находил общий язык с людьми, были ли это едва дышащие от собственного величия аристократы, или древняя деревенская старуха. Так уж получилось, что жизнь сначала дала ему возможность увидеть весь блеск и кулуары высшего общества, а затем, словно преступника, привязанного за скачущей во весь опор лошади, протащила по самым захолустным и гнилым местам. И этот человек не испортился, скорее стал более точным и наблюдательным во всём что окружало его, он судил мягко но безжалостно, спускал окружающим мелкие прегрешения и недрогнувшей рукой и совестью избавлялся от всякой падали. Гийом оставался аристократом, образованным и тонко думающим, при этом совершенно без страха и брезгливости входил в дома ведьм или спал на голой земле во время походов. За все эти годы Нюкта так и не смогла до конца понять его, но восхищалась тем, что было не дано ей, заметно испорченной пониманием всей пошлости и грубости жизни.

   И была благодарна. За жизнь, за заботу и любовь, единственную, которую она была готова принять.

   - Итак, баронство досталось нынешнему правителю от его отца, а тому от троюродного дяди, так что они не имеют длинных родословных или огромного семейного древа. Но как ты сама убедилась, Медок хороший правитель - он много сделал для этих земель, в том числе и расширил систему орошения полей, что в этой земле не лишнее. Его первая жена была более знатного, но обедневшего рода и умерла, когда Роксане, их дочери, было около трех лет. Так, Ночка, волосы до ужина высохнуть не успеют, так что сиди ровно - я заплету косу. Где-то у меня были шелковые ленты с золотой вышивкой. Эта рыженькая обзавидуется, - злорадно усмехнулся старик и пошел к одному из сундуков, принесенных из их повозки. - Барон девочку баловал, как мог. Он и сейчас на ее дурной характер сквозь пальцы смотрит. Ничего не напоминает? - Гийом склонился и легонько поцеловал валькирию в лоб. - Когда ей исполнилось лет пять, он нанял гувернантку, которая смогла бы сделать из его сокровища настоящую леди. А еще через год женился на этой женщине. Звали ее Мариэтта Тельман, и со слов обслуги - души в ней никто не чаял. А то что не одна она к ним пришла, так понять можно - разве столь образованная женщина просто так уйдет из родного дома.

   - Не одна? - поморщилась Нюкта, когда старик чуть дернул за мокрую прядь.

   Гийом дернул уже за всю косу.