Хроники Великих Магов. Абрамелин

– Направьте меня в Кёльнский университет. Или в Гейдельбергский. Я дальше хочу учиться! Хочу дальше развивать знание Закона Божия. А к романам с этой самой минуты я и не прикоснусь!

Отец Фарамонт внимательно, даже с удивлением, посмотрел на Генриха, потом произнёс:

– Для студентуса ты пожалуй уже староват. Ну ладно, послушай годик лекции по теологии, не помешает, – потом задумался, встал и начал медленно прохаживаться по кабинету.

Через несколько минут размышления его лицо осветилось принятым решением. Он повернулся к Генриху:

– Твоему рвению в борьбе с ересью мы найдем применение. После университета поедешь в Инквизицию. Но для начала направлю тебя в город Аррас. Там вальденсы45 распоясались. Инквизитор Яков Гоостратен палку перегнул. Готов половину города в ведьмы записать. Костры непрерывно горят. Волнения начались. На Вознесение Господне46 готовится суд над ведьмами. Архиепископ сам инквизитором выступит. Посмотришь, поучишься. Если поймёшь, что не твоё, предложение про монастырь остается в силе. Отправляйся завтра же. Возьми мерина на конюшне. Утреню47 соверши пораньше и двигайся, чтобы к приме48 быть на тракте. Дни сейчас длинные, к Комплеторию49

  будешь уже в Люневиле, а послезавтра заночуешь в Вердене. Дней через десять будешь на месте.

– Ваше преподобие, может не через лес, а по тракту, через Страсбург и Мец? – робко поинтересовался Генрих, – Там же замок Кёниксбург, лихое место.

В замке и правда проживала компания рыцарей-раубриттеров, грабивших проезжающих под предводительством хозяина, Якоба Ратзамхаузена.

– Бог не даст в обиду. Да и взять с тебя особо не чего. Кругом поедешь, дня три потеряешь. Тем более, в Меце сейчас епископом Георг фон Баден, молодой человек твоих лет.. Сейчас затеялся ещё и за Майнцкое епископство бороться. Как бы еще и на войну тебе не попасть. Да и в больших городах соблазнов больше. На постоялых дворах обдерут не хуже разбойников. В других городах до Реймса останавливайся по своему усмотрению. В Реймсе архиепископом сейчас Жан Жувенель дез Юрсен. У него Аббат есть, Доминик Зольберг, мой приятель по университету. Письмо ему напишу, поздравлю с назначением. Передашь, может, чем поможет.

Генрих хотел ещё что-то возразить, но приор остановил его жестом руки. Подойдя к письменному столу, он дёрнул за шнур, свисавший с потолка. Вошел брат Николас и замер в ожидании указаний. Они последовали:

– Скажи келарю, пусть накормит мерина, того, пегого. Да пребенд пусть выдаст Генриху одну марку крейцерами, еще сто сорок геллеров. Еще индульгенций на марку, их уж точно не украдут, грех. Продашь, выручку потратишь, – добавил приор, уже обращаясь к Генриху, – после Арраса поедешь в Кёльн, туда я тоже письмо подготовлю, Николас передаст. На процессе точно будет кто-нибудь из тамошней профессуры, к ним пристанешь в компанию. Все, иди, – и отошел снова к окну, давая понять, что аудиенция окончена.

Чувствуя, что бурная река жизни подхватила его как щепку, и покоя уже не будет, Крамер, опечаленный грядущими переменами и измученный мухой, поплелся из кабинета. Выйдя на лестницу и закрыв дверь, почувствовал сильный, но мягкий удар в спину, с меткостью лучника поразивший зловредное насекомое под рясой. Внизу под лестницей стояли молодые монахи брат Ганц и брат Фриц, записные весельчаки. Сегодня они выполняли послушание по переборке оставшихся в кладовой после зимнего хранения овощей и фруктов. Некоторую часть испорченного провианта шутники сокрыли от отправки свиньям в пользу бомбардирования ротозеев. В основном таких, которые не могли дать сдачи. Таких, как Генрих. Почувствовав огромное облегчение от освобождения от мухи, недавний мученик поблагодарил:

– Спасибо, братья! Воистину святой Тифон послал мне вас.

Парни, ошарашенные подобным смирением жертвы, тихо удалились. В это время зазвонили к ноне. Тщательно отмыв ноги, Генрих пошёл в церковь.

После службы в общей столовой давали свиные потроха с гречневой кашей. Но даже это не могло поднять настроение изгоняемому монаху. За трапезой его снова пытались поддевать брат Ганц и брат Фриц:

– Ну что, жену бургомистра научил корову доить?

– Скольким ведьмам индульгенции продал?

Обычно Генрих пытался неуклюже огрызаться, и это вызывало новые шутки. Теперь же так посмотрел на обидчиков, что они резко замолчали. Второй раз за день Генрих удивил своим поведением , поэтому его решили не трогать и переключились на другой объект издёвок.

Утром, еще за темно, навьючив мерина, которого не мудрствуя называли Валлах50, худым мешком, спрятав выданные деньги под рясу и в башмак поровну, тронулся в путь. Шел по окраинным улицам. Сначала по улице Рыцарей пройдя по улице Кожевенников, остановился у злосчастной лужи вздохнул, думая о превратностях судьбы, пошёл дальше. До городских ворот вёл коня в поводу, потом поехал верхом.

* * *