Хроники Восстания. Книга 2

– Ты уговорил его отступить и сейчас он рассматривает варианты свой капитуляции?

Михаил недоуменно посмотрел на своего собеседника, готовый взорваться в приступе гнева, но натолкнулся на озорной взгляд молодых глаз ангела.

– У тебя странное чувство юмора, Яхоэль, – отвернувшись, сказал Михаил. – Ты слишком беспечен, для десницы нашего отца.

– И это говоришь мне ты? Тот, кто провернул практически невозможный трюк и пробрался в самое сердце флота предателя, – усмехнулся Метатрон. – Я не узнаю тебя, Страж Эдема. Ты, хотя бы на секунду осознаешь, что мог погибнуть?

– Люциферу меня не победить, – коротко бросил архангел, продолжая смотреть вдаль.

– Раньше твоё утверждение было верным. Люцифер, в отличие от Гавриила, был аспектом жизни, но сейчас, Осквернитель имел все шансы сокрушить тебя. Он обрел колоссальные силы, – теперь Метатрон стал серьезным. – А ты подумал, что станет со всеми, если ты сейчас погибнешь? Ты хотя бы на мгновение подумал о последствиях твоего столь глупого шага?

– Что ты хочешь от меня услышать? – резко повернувшись к Метатрону, спросил Михаил ледяным голосом. – Тебе этого не понять. Ты никогда не понимал. Ты всегда был в стороне от нас, даже не пытаясь сблизиться. Даже память о тебе вернулась к нам лишь недавно. Пойми же, они мои братья. Некоторых я знаю почти столько же, сколько и себя. Тебе не понять, ты ведь даже не один из нас!

Наступила тишина. Михаил, погорячившись, затронул непростую тему.

– Да, быть может я не ангел, но я не перестаю быть вашим братом. И вы для меня не перестаете быть братьями. Даже они. Но я, в отличие от тебя, понимаю, что сейчас главное не дать им уничтожить всё, что с таким трудом нами сделано в прошлом. Их не вернуть, их не переубедить, с ними нельзя сесть за стол переговоров и воззвать к доводам разума. Всё что они хотят – это сокрушить бастионы Эдема. Так что, наша основная задача – не дать им этого сделать. И сделать для этого, всё возможное и даже невозможное.

– Убить их? – глядя прямо в глаза Метатрону, спросил Михаил.

– Если другого выхода не будет, да, – выдержав суровый взгляд, ответил Яхоэль.

– Радикальное решение, – съязвил генерал. – Самый простой способ, убить их и всё. Лишиться сразу шести генералов. Шести легионов.

– Они уже потеряны для нас. И хуже того, они сейчас являются орудием врага. Возможно сам6ым смертоносным орудием. Пойми же, Михаил, сейчас решается судьба всей Вселенной, и мы не можем позволить своим эгоистичным чувствам взять вверх над рассудком. Ты хоть представляешь, что будет, если Люцифер обретёт все фрагменты ключа от Вселенной?! Сначала воцариться короткий период агонии всего живого, а затем коллапс. Само Упорядоченное перестанет существовать. Все старания Отца пойдут прахом.

– Старания Отца? Ты сейчас говоришь о причине его отсутствия? – грубее, чем хотел, спросил Михаил.

– Да. Всё что он делает, – это дает нам шанс. И нам и всему живому, разбросанному в бескрайнем космосе. И все мои действия направлены на то же. Дать нам шанс. Пусть призрачный, но шанс. Шанс не повторить судьбу наших предшественников. Шанс выйти из порочного круга судьбы.

– Что ты имеешь ввиду? – нахмурился архангел.

– Только то, что говорю. Всё в нашем мире смертно. Всё имеет своё начало и конец. И звезда, живущая миллиарды лет и насекомое, живущее один день, ничем не отличаются друг от друга. Всё подвержено энтропии. Бессмертные ангелы, боги, силы, всё имеет свой предел. Всё участвует в круговороте жизни и смерти невероятных масштабов. Таков нерушимый закон существования. И в итоге, всё созданное Отцом растворится в океанах Хаоса и никак это не предотвратить. Мы можем сколько угодно раз побеждать Хаос и отбрасывать его за пределы сущего, но в конечном итоге, победа Хаоса неотвратима. Понимаешь?

Михаил молчал. Нет, конечно он понимал, что когда ни будь.… Но эта перспектива казалась настолько далекой, что даже не стоила внимания, а Метатрон тем временем продолжал:

– Но у нас появился шанс. Быть может, никогда, ни у кого не было такого шанса. И ОН, наш враг, чувствует это, и именно поэтому ведет своё оружие к нам, и именно поэтому, мы, не имеем права проиграть. Мы должны выйти за скобки, из круга, называй, как хочешь. Но этот бессмысленный цикл должен остановиться.

– Почему ты… вы, не поднимали этот вопрос раньше? – спокойно, пряча ненужные сейчас эмоции, спросил Михаил.

– Потому, что Отец был не уверен. Потому что, не хотел обнадеживать вас, а потом жестоко отбирать надежду. Потому что, он любит вас. Вас всех. И падшие, не потеряли его любовь. Я знаю это.

– Слишком много тайн в последнее время мы скрываем. Слишком много недомолвок, – с какой-то внутренней грустью ответил Михаил на слова Метатрона.