Хронос Изгоев (СИ)

— Ну да. — Эммерих, кивнув, пододвинул к себе пепельницу и закурил. Лицо его окутало слабое облако дыма — сидящая рядом Нина махнула перед носом рукой. — Я до них не добирался, но вот хранители прутся с версии, что это построено нашими… предшественниками.

— Видения, которые у тебя возникают, — Аматрис повернул голову к девушке, — равно как и мои сны, могут иметь отношение к тем временам.

— Это ещё к каким? Временам этих предшественников что ли? — Ландони отчего-то напрягся, и Нина заинтересованно посмотрела на него. — Я не верю. Вот в гостайну — вполне, и наверняка что Грустина, что этот твой Тельгард — прямиком из-под грифа секретности.

— Тогда что ты скажешь о найденном на пустошах оружии? — продолжил напирать музыкант. — Пришедшем в негодность от времени, но не уступающем по концептам современному? Или о самолётах, выкопанных из-под тысячелетнего слоя земли?

— А ничего. Тебя там не было, меня — тоже, а мистификации учат создавать ещё на третьем курсе, — ровно произнёс странник. — Я рационалист, пташка, а ты пытаешься выдать мне какую-то неучтёнку за доисторические ископаемые.

— Доисторические ископаемые… — повторила Нина и, проводя взглядом проходящую мимо официантку, спросила тише: — Дальше что? Под слоем земли найдутся ещё и титаны какие-нибудь? Чем древнее, тем лучше?..

— Это закрытая информация, которую Красмор скрывает от общественности. Впрочем, видя такую реакцию, осуждать их политику в этом вопросе… теперь мне кажется несколько поспешным решением, — сказал Аматрис, и Нина насупилась. — Далёкое прошлое, может статься, не так уж сильно отличалось от наших дней.

— А, теперь понял, — подался вперёд Эммерих. — Сейчас ты скажешь про циклы. Воплощения, как говорят последователи Араханты, Матери Воплощений, пфф.

— Точно. Цивилизация, которая предшествовала нашей, около десяти столетий назад… была почти идентична нынешней. Красмор нашла бункеры на сотнях метров ниже уровня почвы. Оружие и машины, почти такие же, как сейчас. На некоторых археологических артефактах — эмблема Красмор. При том, что она возникла около века назад.

Эммерих, в отличие от Нины, не выглядел удивлённым.

— Ага, понятно, — сказала она, теребя бумажную салфетку. — А в чём смысл? Почему так вообще происходит?.. Я как бы училась пилотировать, и мои знания о древности заканчиваются защитными литерами.

— Защитные литеры появились в прошлом веке, — украдкой поправил Эммерих. — А происходит так… Ну, считается, потому что миру рано или поздно наступает полный [конец], а потом всё начинается сначала. Типа временная петля.

Аматрис подтвердил его слова:

— Верно. Хранители считают, что, приходя на грань разрушения, мир преображается — и начинает путь развития заново. Карпея и Балтия, Красмор и Чёрные Зори, Лютеция и Камнеград… все они существовали прежде, были уничтожены, а затем возникли вновь. Возможно, мы все уже рождались раньше — только жили иначе… Возможно, так происходило десятки или сотни раз. Воплощение за Воплощением.

— Звучишь как сектант, — с громким вздохом проговорил Ландони.

— Не вижу ничего зазорного в том, — парировал Кеган, — чтобы пользоваться их терминами, если они точны. Цикл предполагает повторение пройденного, в то время как Воплощения разнятся между собой.

— То есть как это? — уточнила Нина. — Типа люди те же, а обстоятельства другие?

— Примерно так. При этом некоторые прогнозистки считают, что часть событий повторяется из раза в раз. — Кеган, точно задумавшись о чём-то своём, ненадолго замолк. — Неизвестно, сколько уже Воплощений перенесла земля. Наши предки точно также сталкивались с разрастанием Нулевой Высоты — а затем с падением цивилизации. Пока однажды… в процесс не вмешался непредвиденный фактор.

— Ля. Ты сейчас начнёшь гнать про слияние миров. — Эммерих прикрыл глаза рукой. — По тонкому льду ходишь, пташка, одна еретическая лекция за другой.

— Да, Ландони. Ты хорошо осведомлён, как я вижу.

— Я допрашивал сектантов на НуВе, — отрывисто бросил тот и откинулся на спинку диванчика. — Они верят в эту срань: один мир разрушался, притянул к себе другой, и сплелись они с ним в объятиях страстных, чтобы породить гомункула, которого мы называем родным домом… Кажется, они ещё считают, что тот же Тельгард оттуда.

— Да, — Кеган оживился. — Я подозреваю, мои сны именно об этом ином мире.

— Чушь, — Эммерих сделался скептичен, — и сны, с которыми ты носишься, тоже.

— Я видел Тельгард ещё не разрушенным, — заупрямился музыкант. — Видел его небоскрёбы. Видел его королей и крепости с дворцами. Войны, что велись, выжигая землю огнём. Видел психокинез… и он был иной, нежели привычный ныне.

— И чем же он отличался? — скучающе спросил Ландони и, отпив из чашки карпиано, поморщился. — Ну и говно же…

Кеган с небрежным видом выпил ещё молочный коктейль.