Сергей Котов

Раненые звёзды — 2: Хрупкий мир

Часть I

1

Эон: Протерозой

Эра: Неопротерозой

Период: Граница Венда и Криогения

635 млн. лет до Перехода

В этот раз из ледяной ловушки мы освободились быстро. Обошлось без приключений. И хорошо — а то мы итак двигались гораздо медленнее, чем я рассчитывал. Что поделать, древняя Земля оказалась куда более нестабильным местом, чем даже я предполагал.

К сожалению, я не мог использовать свои способности, чтобы высчитать направления и скорости дрейфа ледников и коры. Для этого не хватало вводных данных — пришлось бы покрыть сетью датчиков значительную часть земной поверхности. А мы с Каем не могли этого себе позволить. И вовсе не только потому, что у нас не было ресурсов. Ведь было неизвестно, когда в системе оказались чистильщики Создателей, чтобы убрать весь техногенный мусор, накопившийся за многие миллионы лет бездействия бота, создавшего систему. А чистильщикам, кто бы они ни были, попадаться «на глаза» совсем не хотелось.

Поэтому приходилось останавливаться чуть ли не каждые пятьдесят миллионов лет. И ладно бы это были бы просто остановки: вышел из стазиса, разобрался, в чём дело, перелетел на безопасное место. Иногда нас поджидали такие сюрпризы, что приходилось включать «соображалку» на полную, чтобы выбраться из передряги.

Например, около двухсот миллионов лет назад мы вернулись в поток нормального времени посреди озера лёгкой перегретой лавы, в которое медленно погружались в пузыре силового поля под давлением огромной ледяной глыбы, намерзшей сверху.

Движки включать было нельзя — для этого пришлось бы вырубить поле. А длины манипуляторов, которые мы обычно использовали для того, чтобы выбираться изо льда и ям, не хватало. Проблему удалось решить через разбалансировку топлива по периферийным бакам. Благо, у челнока была такая возможность. Мы буквально выкатились из этого лавового озера; генератор поля переворачивался вместе с челноком, и это дало необходимую мобильность с помощью смещения центра масс.

Хорошо хоть соображал я быстро — промедли мы минуту-другую, и рисковали бы навечно застрять в камне. Ну, точнее, как навечно? Мы бы, конечно, прыгнули в стазис, и выходили бы в нормальный поток времени на несколько секунд, чтобы проверить: не вынесло ли нас на поверхность? Но тогда наше путешествие в будущее стало бы слишком непредсказуемым. Мы могли бы просидеть в стазисе до самого считывания, что меня категорически не устраивало. А то и вовсе навсегда застрять в мантии, если вдруг окажемся на конце одной литосферной плиты, «подныривающей» под другую.

Но в этот раз всё прошло гладко. Мы вместе с пузырём силового поля всего-то успели вмёрзнуть в лёд по первую палубу. Нас выбило из стазиса из-за резко изменившегося внешнего давления.

Расчищая пространство вокруг с помощью манипуляторов, я всё думал о чужом челноке, который мы с Катей нашли на плато Маньпупунёр.

У той цивилизации, видимо, не было технологии поля стазиса. А, может, и была — но они намеренно оставляли челнок на виду, для своих, если вдруг кто спасётся.

Зато у них была очень продвинутая система стабилизации состояния. В принципе, для неживых систем она вполне себе была аналогом стазиса.

Но всё-таки тот корабль путешествовал вперёд во времени своим ходом. И ни разу не попал в ловушку, подобную той, в которые регулярно попадали мы. Он даже скалы под собой стабилизировал — из-за чего и появились те странные столбы выветривания. Что это было? Тонкий расчёт сейсмических процессов на миллионы лет вперёд? Или простая удача?

У меня в очередной раз не было ответа и на этот вопрос. Однако я всё больше беспокоился, по мере того, как мы приближались к Палеозою. Насколько пришельцы освоили Землю? Они ведь сумели пробить целую сеть подземных транспортных тоннелей. Не окажемся ли мы, вынырнув в очередной раз в нормальное время, посреди огромной стройки, организованной чужими? Это был бы номер, конечно. Но такой вариант нужно было постоянно держать в голове. И думать заранее, как реагировать.

— Гриша, — Кай ещё до старта нашего путешествия во времени выучил моё настоящее имя, и теперь старательно произносил его по-русски; вообще, ему было бы неплохо начать учить земные языки, иначе, когда мы, наконец, достигнем цели, он рисковал стать обузой, — давай остановимся здесь.

— Думаю, лучше перелетим вон на то плато, — я указал через иллюминатор на скалистое плато, видневшееся километрах в пяти от нас; оно уже было свободно от льда, и выглядело достаточно стабильно, чтобы продержаться несколько десятков миллионов лет.

— Конечно, — кивнул Кай, — но я не об этом. Мы уже скоро сутки как не спим. И не едим нормально. Нужен полноценный отдых — иначе во время очередного выхода мы рискуем допустить ошибку.

Я задумался на секунду. Потёр виски. И понял, что напарник прав: в голове надсадно гудело, руки были непривычно тяжёлыми, мысли ворочались неохотно, словно большие булыжники.