Хрупкость тени

— Я слышал, ты леди Коппердока. Шамус рассказал, — объяснил он, уловив ее удивленный взгляд. — Он рассказал мне все за пару кружек эля. Лучше его не посвящать в секреты, кстати.

Килэй решала удивляться ей или возмущаться, когда она заметила выражение лица Каэла. Там всегда была мягкость, которую он старался скрыть за мрачным взглядом. Но больше он это не скрывал, она видела мягкость в углах его лица, на губах.

И было сложно не шагнуть ближе.

— Да, боюсь, они хотят превратить меня в некую правительницу, — выдавила она. Килэй пришлось отвести взгляд, чтобы не потерять решимость. — Я просто пришла сказать тебе, что буду в Коппердоке, если понадоблюсь тебе. Хотя ты, наверное, захочешь остаться в бухте.

Она успела уловить его кивок. Теперь он не смотрел на нее.

— Если мы хотим напасть на Титуса, мне нужно многое спланировать. И Моррису нужно еще многому меня научить, — добавил он с мрачным видом. — Я не хочу больше ошибаться.

Килэй ощущала, что он погружается в мысли, но не хотела пока что терять его. И она обхватила пальцами его запястье.

— Ты успеешь придумать все позже. А сейчас нужно попрощаться с друзьями.

Великаны набили им сумки провизией и выстроились в ряд, провожая их. Было сложно оставлять позади Джонатана, он был со странностями, но Килэй знала, что будет скучать по его веселью, бодрящему их компанию.

Джонатан отпустил Клейри, чтобы обнять их на прощание, а потом обвил руками ее талию. Килэй увидела, как они улыбаются друг другу, и поняла, что их ждет много счастливых лет вместе, хотя ей было не по себе от шалостей, которые они могли натворить.

Деклан появился из амбара с глиняным горшочком в руках и пошел к Аэрилин.

— Я посадил семечко с дерева Ноа. С женской лаской оно прорастет, — объяснил он, когда она растерялась. — Персикам нужна нежность, так говорят Садовники. Я знаю только лошадей, — он вложил горшочек в ее руки. — Отдай это матери Ноа… так у нее будет его кусочек.

Аэрилин крепко обняла Деклана, обещая, что так и сделает.

Они ушли, солнце восходило за их спинами: пираты и кораблестроители, а еще Надин, Джейк и Сайлас, который как-то пронюхал про их план напасть на горы и решил, что его пригласили.

— Теперь ты отплатишь за всю мою работу, драконесса, — сказал он. — Мои горы снова будут свободными!

Некоторые слуги Гилдерика были мужчинами и женщинами морей, и они хотели вернуться к семьям, хотя Лисандр уговорил небольшую часть стать пиратами. К их удивлению, Вечерокрыл тоже решил стать пиратом. И он летел теперь над ними, радостно вопя, направляя их к морям. Порой он даже спускался, чтобы похлопать Лисандра по голове.

Они покинули долины, Килэй широко улыбалась без причины. Она не знала, было ли дело в счастье в воздухе или в ее радости, что Каэл шел рядом.

Он слушал внимательно, как она рассказывает ему о своем приключении в пустыне, порой отмечая, что ей не стоило делать.

— Тебе очень повезло, — сказал он, когда она описала, что случилось с замком барона. — Все могло пойти не так.

— Да, но все получилось. Так что не нужно переживать из-за этого, да?

Он пожал плечами.

— Я всегда переживаю. Ничего не могу поделать. Особенно, когда… — он закрыл рот.

— Когда что?

— Нет, я обещал не говорить об этом. И я буду держать обещание. А теперь… — он огляделся и понизил голос. — Ты была права. Я кое-что замышляю.

Все в Килэй затрепетало, когда он неожиданно улыбнулся. Но она заставила себя улыбнуться в ответ.

— Я это знала. Что же ты задумал, Каэл из Беспощадных гор?

Он пожал плечами. Его глаза сверкали, он смотрел на горизонт.

— Ничего пока что. Но я надеялся, что ты мне с этим поможешь.

И она пообещала, что поможет.